Андрей

Грохоты сраженья, дым и пепел.
Кто-то должен знамя поднимать.
Забытье. И снова — вольный ветер…
Умирать ли… нет, не умирать.

Злая боль теперь ему знакома,
Но ведь будет радость впереди.   
…Смерть жены его встречает дома.
Спит младенец на его груди.

Сердце стонет, понимать не хочет,
И опять улыбка — сын растет.
Марья Богу молится, хлопочет.
Время мирное рекой течет.

Кажется, не быть любви-тревоге,
Но однажды юною весной
Видит он, как в поле у дороги
Зеленеет великан лесной.

После — встреча новая с Наташей
И веленье резкое отца:
— Должен год пройти до свадьбы вашей,
Целый год, с начала до конца.

В Турцию он едет, в штабе служит.
К завершенью подступает срок.
Он в Москве, а в небе ворон кружит:
От нее — листочек с парой строк. 

Уж она другого нежно любит.
Кто же кавалер ее мечты? 
Как люты бывают эти люди,
Как они до ужаса глупы!

Князь не помнит, что это такое,
Он впервые полно познает
Злое одиночество глухое
И презренья ядовитый лед. 

Только это все еще не вечер,
Предуготовление пока,
И до чистой, до последней встречи
Снова — стяги, битвы, облака...

Лазарет и стонущий Курагин…
Проклинать ли… Нет, не проклинать.
Где ты, кубок гнева и отваги?
Почему так нежно вспоминать?

Смерти тень, как прежде, укрывает,
Скрип тележный, зов издалека, 
Это снова память выкликает,
И летит лилейная рука…

Лихорадка нежная? Наталья.
Светлая, заботливая, тут.
Но уже открыто зазеркалье,
И слова звенящие цветут.

Комната — хрустальная могила,
Увядает шелестенье губ.
Все же дева князя не забыла… 
У дороги высох старый дуб.