Знаешь, сколько я, Боже, ждал?

Знаешь, сколько я, Боже, ждал? Подожду ещё! С меня не убудет – а эти годы не в счёт. Терпение, говорят. Терпение и труд. Всё перетрут. Перетрут и в песок сотрут! Это смешно. И даже чуток обидно, когда ты стараешься – этого же не видно. Не видно, что сделал. А что не сделал – заметно. И тычут носом. И жаждут моих ответов. А я как по схеме – питаюсь собственной кровью. И носом целую стены, взрываюсь болью. И чувствую руки, хватающие иглы. И слышу стоны. И эхом свои же всхлипы. Но в зеркале жизни всё тот же оскал улыбкой, твердящий, мол я... не могу быть простой ошибкой. Что я не ошибка, а целая цепь событий, я – истина веры, я – кара, я – век открытий, страданий и лжи, но во благо своей вселенной, непонятый гений, непризнанный, не-при-ем-лем... Приемлемы правила, своды законов и слово. В пустой современности боги уже не новы. Они – как остывший заказ, как скучная книга, билет на прошедший концерт, спортивная лига, а ты – ... инвалид! Не спортсмен, ты не смотришь концерты! Ты слеп, не читаешь. И это не стоит ни цента. Все эти услуги, все эти рекламные фишки, открытые сцены и суперпродажные книжки про чей-то успех и про то, как стараются люди, растут, развиваются с лозунгом "Нас не забудут". Меня не запомнят – мне это Господь пророчит. И тут же дарит мне вечность – как камень в почку. Смешно! Я ведь, Боже, жду! А ты... ты нарочно мне в день обещаешь, а ждётся веками. Тошно! ... Смотреть на себя и считать улетевшие годы. Забыв о потерянных силах, не сделать погоды. Жую невесомость слов и пропахший воздух. Почешут за ушком, почешут, отсыпят в розгах. Окликнут по имени, имя во рту увязнет. Я, Боже, не "кто-то там из песка и грязи"! Не "новый Жрец", не "временная помеха", не "левый и правый", не "плотских забот утеха"! Не "вечный причал", не "верная псина"...! Ты тоже... не бог, если так говорить. А лишь полубоже.