Геометрия пустоты

Он проснулся от того, что часы снова остановились. Опять. В третий раз за эту неделю. В комнате пахло пылью и вчерашним кофе, а за окном дождь стучал по крыше монотонным ритмом, будто отсчитывал секунды его жизни. Двадцать лет. Возраст, когда ты уже не ребёнок, но ещё не взрослый - какое-то промежуточное состояние, словно вечное ожидание на перроне, где все поезда идут мимо.  Кожаная куртка висела на спинке стула, тяжёлая от дождевой воды и невысказанных слов. Он погладил ладонью потрёпанные рукава, вспоминая, как отец оставил её в прихожей в ту последнюю ночь, даже не попрощавшись. Тогда, в шестнадцать, он думал, что взрослые знают, куда идут. Теперь понимал - они просто лучше скрывают своё блуждание в потёмках. 
Город за окном дышал туманом, растворяя контуры зданий, превращая улицы в размытый акварельный рисунок. Он вышел, не зная куда, просто шёл, чувствуя, как асфальт под ногами становится мягким, почти живым. Фонари мерцали, как глаза спящего великана, а тени между домами шевелились, будто что-то прятали.  Работа в круглосуточном магазине не приносила ничего, кроме усталости и странных встреч. В три ночи приходила женщина в мокром плаще - её волосы всегда были влажными, даже в ясную погоду. Она покупала одну и ту же марку сигарет, но никогда не курила при нём. Однажды оставила на прилавке мокрый отпечаток ладони, который исчез ровно с рассветом.  По четвергам в его квартире пахло жасмином. Необъяснимо - никаких цветов не было, окна закрыты, но сладковатый, почти удушливый аромат заполнял комнаты, заставляя сердце биться чаще. В эти ночи ему снились сны, которые не были снами - он видел коридоры бесконечного дома, где двери вели в его же воспоминания, но слегка искажённые, как в кривом зеркале. 
Однажды утром он нашёл на подоконнике мёртвую бабочку с прозрачными крыльями. Когда взял её в руки, тельце рассыпалось в пыль, но крылья остались целыми, холодными и гладкими, как шёлк. Он положил их в кошелёк, и с тех пор начал замечать - иногда предметы в его комнате менялись местами. Книги раскрывались на определённых страницах, хотя он точно не читал их. В стакане появлялась вода, хотя он не помнил, чтобы наливал. 
В день своего двадцатилетия он стоял на мосту, глядя на чёрную воду, в которой отражались огни города, но не его лицо. Вода была пустой, как и он сам. В этот момент кто-то положил руку ему на плечо. Оборачиваясь, он уже знал, что никого не увидит - так и было. Но в кармане появился смятый листок с одной фразой: "Ты ищешь не там, где потерял".  С тех пор он перестал задаваться вопросом о предназначении. Вместо этого начал слушать - шёпот дождя на подоконнике, скрип половиц в пустой квартире, тихий звон в ушах перед рассветом. Ответы приходили не в словах, а в промежутках между ними, в том, что оставалось невысказанным. 
Иногда по утрам он находил на зеркале над раковиной отпечатки пальцев - не свои. Они появлялись в форме странных символов, которые через час исчезали. Он пробовал фотографировать, но на снимках было только чистое стекло. 
Однажды ночью, когда город замер в предрассветном оцепенении, он наконец услышал - тихий голос, звучащий из глубины его собственного сознания, но при этом явно принадлежащий кому-то другому. "Ты - дверь", - сказал голос. - "И ключ одновременно".  На следующее утро он проснулся с ощущением, что часы снова идут. Но когда посмотрел на них - стрелки всё так же показывали то самое время, на котором они остановились неделю назад. Только теперь он понимал - это не поломка. Это знак.  Он вышел на улицу, не зная куда идёт, но впервые за долгое время чувствуя, что это не имеет значения. Где-то впереди ждала дверь. И он носил ключ в себе самом. 
Дождь кончился. Влажный асфальт блестел, отражая утреннее солнце, и в этих бликах ему чудились лица - тех, кого он ещё встретит, тех, кого уже потерял, и тех, кем мог бы стать. 
Он шёл вперёд, наконец-то перестав искать. Потому что понял - когда перестаёшь искать, всё само находит тебя.