Миры детства 16 Мир ледосплава

                «Все взрослые сначала были
                детьми, только мало
                кто из них об этом помнит».
                Антуан де Сент-Экзюпери.

  ______________________________МИРЫ ДЕТСТВА.
  Только в детстве мы открывали для себя МИРЫ. Взрослые утрачивают эту способность. Они даже придумали и слова для этого — случай, событие или происшествие. Вспомните своё детство. Первый раз в цирк, на море, на каток. Разве это событие?
  Это открытие НОВОГО МИРА.

                МУЖЧИНЫ — ЭТО ВЫЖИВШИЕ МАЛЬЧИКИ.               




                ЛЕДОСПЛАВ.
               
                1

  Все дети каждый год ждут весну с огромным нетерпением. А терпеливых детей не бывает. По крайней мере, я таких не встречал. И сам я, насколько себя помню, был очень нетерпеливым. Даже, скорее всего, чертовски нетерпеливым. Все чувства, эмоции и восприятие внешнего мира у меня, да и у всех детей тоже, намного острее, чем у взрослых. И именно в том возрасте некоторые события мне казались крайне значительными. Тогда для меня ледоход был чрезвычайно важным событием. И если бы я его пропустил, я бы очень сильно огорчился. Потому что я считал, что настоящая весна наступает только после того, как она растопит снежные покровы, потекут ручьи и переполнят русло реки, и лед, сковавший её, оторвется от берегов. Закончится ледостав и наступит долгожданный и сумбурный ледоход. Массы льда ринутся по течению в хаосе, ломая себя на куски и всё на своём пути. Ледоход! Он и только он разделяет зимний и весенний период. И главное для меня было увидеть самое начало ледохода, этот парад ледяных кристаллов воды. Ведь это длилось недолго и было наиболее интересным.  А впечатления, которые я получал от этого, оставались у меня на весь год.
               
                2

  Река после зимнего плена просыпалась и буйным протестом сбрасывала с себя ледяные оковы, обретая свободу. И я, соучаствуя в этом, сбрасывал с себя застывшее безвременье зимы, обретая ощущение свободы. И где-то там, внутри меня зарождался дух бунтарства, что очень соответствовало моему характеру. И поэтому я так ждал это шествие ледяных исполинов с большим нетерпением. Из окон нашего класса река была хорошо видна, и я постоянно за ней наблюдал. Наконец! Дождался!       Началось! Река двинулась! Какая может быть учёба в это время? Срываюсь с уроков. Домой не иду. Вдруг родители дома? Они могут загнать.
Поэтому портфель закапываю в снег и бегу на речку: смотреть ледоход и по соучаствовать в нём по мере возможности.
  Я тогда думал, что слово «ледоход» не отражает в полной мере это явление. Как будто это какое-то размеренное мероприятие — дефиле или смотр. Как будто льдины выстроились в очередь и плывут одна за одной. Да и так тоже бывает, но только в самом конце. А в начале это ледовая вакханалия, чехарда и хаос. Это можно сравнить с сумасшедшим потоком, состоящим из детей, которым объявили, что учебный год уже закончился и начались каникулы. Ученики, сорвавшись, бегут из школы, все толкаются, никто никого не пропускает. И горе тому, кто окажется у них на пути. Больше подошло бы не «ледоход», а слово «ледосплав», ведь льдины не ходят, а плывут. Надо было у детей спросить, как называть, а то взрослые, как всегда, всё перепутали.

                3

  Я пришёл вовремя! Не прозевал! Началось! По реке в огромном количестве плыли льдины. Их было так много, что свободной воды почти не было видно. В моём детском сознании это был не просто ледоход! Это была великая битва уходящей Зимы с наступившей Весной и она была в самом разгаре. Зима уже проиграла эту битву, хотя она этого ещё не понимает и поэтому посылает свои ледовые дружины в бой. Моё воображение рисовало, что это была ледовая баталия прозрачных морозных титанов с заснеженными ледовыми атлетами. Эти воины Зимы таранят друг друга, толкаются, ломаются на куски и злобно шипят при этом, но они ещё не понимают, что их главный враг — это талые воды. Эти мягкие воины Весны аккуратно и нежно, но так неумолимо подтачивают их и от ледовых ратников, скоро ничего не останется.
               
                4
 
  А вот и пришли мои друзья. Это ристалище интереснее всего смотреть в том месте, где река делает поворот, потому что льдины не просто проплывают мимо, а, разогнавшись по течению, по инерции врезаются в берег прямо под нашими ногами. Столкнувшись с берегом, льдины замедляют своё движение или даже останавливаются и тут их настигают более быстрые ледяные подруги, которые ещё не целовались с берегом. Они от ревности со всей своей дури таранят разомлевших от поцелуев подруг и создают сутолоку. Некоторых зазевавшихся выталкивают на берег или, поставив их вертикально, ломают на куски. А вода всё прибывает, потому что наша река выпила все ручьи и талые воды и пополнела раза в три. Затопила пляж, на котором мы загораем летом, и поднялась настолько, что огромный гранитный камень, лежащий на берегу, наполовину затопило водой и он оказался в центре событий, стал волнорезом. Нет, скорее ледорезом. И мы залезли на него.
  Этот мегалит был нашим огромным другом. Наше отношение к нему было очень странное, как почти к живому существу, как будто он из нашей ватаги и он наш друг. Огромный, гранитный, но свой в доску. Летом, вечером, после купания, мы забирались на него, и он делился с нами теплом, накопленным днём. Теперь это наш форпост и наш флагман.
  Мы стоим на нём и вместе с ним отражаем атаки вражеской ледовой флотилии. А этой армаде нет конца. Всё новые и новые каравеллы таранят его. А он крушит и ломает ледяные корабли, осмелившиеся бросить ему вызов. Более мягкие он разрезает, как сливочное масло, некоторые ломает на части, а самые твердые врезаются в него и, разбив себе нос, плывут дальше, размазывая сопли по реке. Но вот из-за поворота показалась необыкновенная льдина. Она была настолько большая, что была видна только до половины. Нам даже было удивительно, как она доплыла до нас и не застряла где-нибудь. Кто-то от удивления сказал: «Смотри! Смотри! Какое поле!». Видимо по ассоциации с футбольным полем. Так мы и называли её «Поле». Эта громадина, расталкивая более мелких своих подруг, заполнила всё русло реки. Медленно и бесповоротно она шла на таран на наш мегалит. Предстояла грандиозная битва титанов. Мы, стоя на своём флагманском корабле, встревожились. Не струхнули, нет. Возбуждение, трепет и восторг перед предстоящей битвой охватил нас. Ведь так редко бывает, чтобы природные явления такого масштаба происходили на твоих глазах. А тут ты ещё можешь и по соучаствовать в этом. Такая тяжёлая масса льда, не сравнимая ни с машиной, ни даже с самолётом, ни с чем в нашем детском мире, движется прямо на тебя. И не в кино, а наяву. И как грозовая туча заполняет всё небо, так и «Поле» неуклонно заполнило всё русло реки и весь видимый кругозор. И вот оно все ближе и ближе. Мы напряглись и ждали, что будет удар, шум, грохот! Но все произошло совсем иначе: не удар, а плавный, но очень мощный толчок. Наш флагман даже не дрогнул, а медленно, но решительно вонзился в ледяную грозную поляну и стал резать её. Раздалось злобное шипение и хруст ломающейся части ледяного исполина.
  В этой баталии титанов победил наш могучий флагман. Он оставил в теле врага глубокую рану, а сам остался совершенно невредим. А ледовая махина, упершись в наш мегалит, приостановилась и начала разворачиваться, сметая и круша и выталкивая на берег льдины поменьше своей задней частью, и продолжила своё движение вниз по течению.

                5
 
  А там у нас мост. Он построен очень давно и стоит на двух опорах, сделанных из больших гранитных блоков. Мы называли их «Быками». Уже больше ста лет каждую весну их атаковали ледяные глыбы, а они как стояли, так и стоят. Они делят реку на три части, и проплыть «Полю» целиком было невозможно. Конечно же, мы пошли смотреть новую битву.
  Ледяная громадина и тут дала бой. Она оказалась крепкой и упрямой, упёрлась в опоры и загородила все протоки и устроила затор. Началась сумятица. Льдины стали собираться в торосы, наползли на «Поле» и затопили его заднюю часть. Она уперлась в дно и загородила русло, и уже не только льдинам, а и воде некуда было деться. Получилась гигантская запруда.
  Мы любили делать запруды на ручьях: перегородишь насыпью из песка ручей и ждёшь. А вода собирается, и дамбу надо делать всё выше и шире, а воды всё больше и больше, и она пытается прорваться на свободу. То там прорвёт, ты закроешь брешь, а она уже в другом месте прорвала. И вот ты понимаешь, что не в силах сдержать натиск, и перестаёшь чинить перемычку. Тогда собравшаяся вода с радостью прорывается в нескольких местах и, рвясь на свободу, буйным потоком смывает всё на своём пути.
  Такую большую запруду, как на реке, мы не то что сделать, мы даже увидеть такую не мечтали. А вот увидели. И запруда эта получилась грандиозная. На реке и так было половодье, а тут уровень воды стал подниматься прямо на глазах, всё выше и выше. Как у нас в ручье, только в гигантских размерах. На реке такого быстрого подъёма воды мы никогда не видели. А в этот раз довелось увидеть. Вода поднималась, затопляя более мелкие места и, достигнув критической точки, набрав силу, всей своей могучей массой смяла и продавила и «Поле», и затор в протоки между опорами. Мы даже услышали из-под воды звуки ломающегося упрямого исполина. Со страшным хрустом он вместе со скопищем льдин раскололся на части. Мощный поток проломил и выплюнул, как пробку из бутылки, эти торосы с другой стороны протоков. Так они и поплыли дальше — три побеждённых куска «Поля», крутясь и толкая друг друга.
               
                6
 
  А река, прорвав ледяную плотину, схлынула очень быстро, быстрее, чем наполнялась, и приобрела свой прежний вид. А ледоход чинно и штатно продолжил своё шествие и круговерть, но уже без таких значительных катаклизмов. И мы пошли к своему каменному другу смотреть продолжение ледовых ристалищ. Мы думали, что сегодня произошло такое удивительное происшествие, что ничего более значительного уже не произойдёт. Но как мы ошибались! Событие, которое случилось потом, было ещё умопомрачительнее.
 
                7

На берегу было много льдин, которые выкинуло неожиданным разливом. Казалось бы, все льдины состоят из одного вещества — это кристаллы воды. Но какие же они разные. Ни одной одинаковой не было. Не то что одинаковой, а даже похожей одна на другую. Особенно одна льдина поразила меня больше всего. Она была из двух слоёв, нижний был не очень интересным, а вот верхний состоял из ледяных иголочек. Тоненьких прозрачных кристалликов длиной сантиметров по двадцать. Иголочки стояли плотно друг к другу, образуя конгломерат пилястров, такую монолитную анфиладу тоненьких колонн. Луч солнца, попав в неё, метался от иголки к иголке в сверкающем лабиринте кристаллов. Казалось бы, это прочный монолит, но стоило только его пошевелить, как ледяные иголки, сверкая на солнце, с хрустальным звоном рассыпались и, упав, образовывали на земле фантастический ковёр, сверкающий на солнце. Было похоже, что это скошенная хрустальная трава, разбросанная без всякого порядка. Когда льдины плывут, то сверху похожи одна на другую, потому что там их не рассмотришь, а на берегу — совсем другое дело. Особенно подводная часть у них крайне разнообразная. Я зашёл в это нагромождение ледяных торосов и переместился в мир Соляриса Станислава Лема, с его Семитриадами и Мимоидами. Такие же удивительные формы материала, невообразимые изгибы прозрачных конфигураций и палитры цветов. Аж фантазия зашкаливала! Просто какая-то феерия воображения и вывих мозга!

                8
 
  Когда мы вернулись на прежнее место, то нам стало уже не так интересно смотреть ледяной хоровод. И от скуки, а ещё проверяя друг друга, кто из нас самый храбрый, мы начали запрыгивать на льдины, которые причаливали к берегу. Высшей степенью удальства, а взрослые сказали бы и дуростью, было спрыгивать со льдины в самый последний момент, когда она уже отплыла, и расстояние до берега было на пределе возможности прыжка.
  Геройство и дурость заключались в том, что льдина была скользкая, и разбежаться и прыгнуть с неё было рискованно. Если подскользнёшься, то придётся искупаться. Но мы боялись не столько холодной воды, сколько того, чтобы друзья не подумали, что ты трусишь.
  Сколько несчастных случаев и трагедий происходит именно по этой причине. И всё делается без лишних слов. Все и так всё понимают. Выявление труса в стае, это инстинкты, доставшиеся нам от наших предков.

                9
 
  И вот так, подзадоривая друг друга, мы продолжали свои рискованные игры. И вот тут это и произошло. Подплыла удивительная льдина. Она была как будто сделана из голубого стекла, совершенно чистая, прозрачная, с голубым отливом. Такие приплывали очень издалека. Там вода очень чистая. Это и придавало льдине такой цвет. Она была как принцесса среди облепленных снегом, грязных, растрёпанных и неухоженных подруг. До этого на льдину прыгал кто-то один, а все смотрели.
А на эту запрыгнули все, потому что она была такая красивая и гладкая, а значит, и спрыгнуть с неё труднее. И смелости побывать на ней у тебя больше.
  А потом! Льдина уже отплывала, а у нас началось негласное соперничество! Кто первый спрыгнет, тот не выдержал и проиграл! И проиграл не в игре, а в соревновании на дерзость и отвагу. Опасные поступки очень ценятся у пацанов, и чем опасность глупее, тем выше их цена. В этот раз и дури, и бравады хватило всем. Никто не спрыгнул. И поплыли.
  Кататься на льдине вообще-то никто не собирался. Просто так вышло. О чём думали? Да ни о чём! А получилось такое новое опасное приключение!
  Сначала была радость и восторг! Опасения, конечно, были. Ведь впереди мост и быки. А как мы проплывём, неизвестно? Но это потом. А теперь-то всё нормально. Мы-то плывём. До нас никто такого не делал. Значит, мы крутые! Но вот эйфория прошла. Как на берег попасть, мы не знаем. А что будет, то и будет.

                10
 
  Льдина прозрачная, через неё всё видно. Там, где неглубоко, видно дно, камни и водоросли, змеями качающиеся по течению. А там, где глубже, неясные очертания дна мелькают через тёмно-зелёную толщу воды. А на глубине и дна совсем не видно, а только чёрная бездна под ногами. Аж мурашки по коже. Ну, там глубоко, но мы-то же на льдине. Должно быть, нестрашно. Но где-то там, внутри, в подсознании, всё равно боязно. Хотя эта опасность эфемерная, не настоящая. Она ведь умозрительная. Главная-то опасность впереди. Столкнуться с опорой намного опасней. Но всё равно боимся здесь и сейчас, а не того, что будет, потому что это ещё не скоро и далеко. Но теперь-то мы плывём и боимся не сильно, хотя впереди мост с опорами. И если течением снесёт на опору, то наш голубой хрустальный плот может разбиться на кусочки об этот дурацкий бастион. Тогда мы можем искупаться в ледяной воде и в зимней одежде. И как выплывем, не знаем.
  Но больше боимся не того, что утонем, а как будем оправдываться перед родителями. Скрыть, что у тебя пальто и вся одежда мокрая, не получится.
 
                11

Но мост ещё далеко, а мы плывём! Река в этом месте течёт неровно, делает небольшой поворот, и поэтому наша голубая каравелла плывёт не по прямой. И непонятно, столкнётся она с опорой или нет. И кажется, что нас несёт на опору или очень близко к ней. А ни весла, ни какой-нибудь доски, чтобы изменить курс, нет. Перепрыгнуть на другую льдину тоже не вариант. Это на повороте они подплывают близко друг к другу и скапливаются, а здесь если и подплывают, то маленькие и ненадёжные. Вот прыгнешь на такую, а она, как та из хрустальной травы, может развалиться на иголочки.

                12
 
  Мы были ещё далеко, а на мосту уже начали собираться зрители. А когда подплыли, их набралось так много, что они стояли в несколько рядов. Какие-то пацаны бежали по берегу, сопровождая нас, и кричали нам слова поддержки.
  Но мы мало смотрели на них, мы смотрели вперёд. На бык. А он всё приближался. И нам до последней минуты было непонятно, проплывём мимо или всё-таки столкнёмся с ним. Но странно то, что не столько страшен был бык, сколько сам мост. Большой, высокий, с металлическими перемычками, он поднимался над нашими головами всё выше и выше, и хотя ничем повредить нам не мог, сам его вид подавлял. А бык был уже совсем рядом, а наша льдина плывёт не по прямой, а немного по касательной, и видно, что своим краем она заденет опору. Мы отошли к другому краю и уже ждали удара, но удара не последовало, потому что передний край у быка был не острым, и вода, сталкиваясь с ним, образовала приливную волну, небольшой подъём. Этот подъём расталкивал мелкие льдины в стороны. Наша спасительница, которая наехала на этот подъём не прямо в лоб, а по касательной и только своим краем, аккуратненько скатилась в сторону и не зацепила опору. И мы проскочили очень близко, совсем, совсем рядом. Перед глазами возникла стена из гранитных камней, и они стали очень быстро проноситься перед глазами: камни, камни, камни.
  Кто-то первый крикнул «Ура!», все подхватили «Ураааа!». Эхо под мостом подхватило наш радостный клич. Оказывается, под мостом есть эхо, и оно так громко отзывается. Но вот камни кончились, и мы выскочили с другой стороны моста. Проскочили! Свобода!
  С моста мы услышали одобрительные крики и овации. Это люди, которые смотрели за нашими злоключениями до последней минуты переживали за нас. Они ведь не видели, что происходило под мостом, и, увидев, что с нами всё в порядке, стали нам аплодировать. Я, конечно же, тоже был рад, что мы проплыли. Но гамма эмоций, которую я пережил в эти мгновения, была удивительная. Конечно, был страх врезаться в опору, но было и другое чувство — чувство отваги. Нет, скорее не отваги, а чувство нежелания уступить, упрямства или бунтарства, что ли. Ну и пусть столкнёмся! Ну, искупаемся, выплывем как-нибудь, но не сдадимся. А радость — это только потом, потому что всё закончилось так хорошо. Да ещё и столько людей всё видели и аплодировали, как героям. Конечно, нам было страшно, но мы же этого не показали: не кричали, на помощь не звали, а значит, мы крутые, и аплодисменты мы заслужили почти по праву.

                13
  Впереди открылся простор. Препятствий никаких уже не было. Люди на мосту стали расходиться. И пацаны, которые сопровождали нас, идя по берегу, куда-то делись. Мы расслабились, нам даже стало немного скучно после такого триумфа. Мы думали, что никаких приключений сегодня уже не будет. И опять ошиблись. Нашу прекрасную голубую каравеллу никак не прибивало к берегу.
  Я уже проголодался, и льдины стали мне напоминать оладьи, ведь они такие же плоские, с утолщением по краям.
  Так мы и доплыли до школы. Мы надеялись, что нас не заметят, и мы проскочим, как проскочили мост. Но где там! Погода стояла отличная. Урок как раз кончился, и все ученики высыпали на улицу. А как нас увидели, поднялся шум, и учителя пришли на нас посмотреть. В общем, собралась вся школа. А мы плыли уже довольно близко к берегу и очень медленно. И кто находится на льдине, хорошо видно. Мы-то должны быть на уроках, а не на льдине. Вот попали!
               
                14
 
  Пришёл директор. Посмотрел на нас и говорит: «Учиться надо. Учебный год кончается, а вы на льдине плаваете, Челюскинцы. Завтра всем вам прибыть в школу с родителями». И тут какой-то шутник спросил: «А прибыть с родителями на льдине?» Всем, конечно, стало весело, кроме нас. Наш завхоз по кличке Питекантроп, эту кличку он заслужил за свою физиономию, не тронутую интеллектом. Он бросил нам верёвку и притянул к берегу. На берег всё равно приходилось с разбега прыгать, потому что льдина вплотную к берегу причалить не могла. Это придало дополнительную значимость нашему поступку в наших глазах.
  Мы сходили на берег, не опустив понуро головы, признавая свою вину, а, разбежавшись на скользкой льдине, смело выпрыгивали навстречу наказанию и свободе. Грозный взгляд директора и дружный хор учителей наказать нас как можно строже, чтобы другим неповадно было, не мог сравниться с завистливыми и одобрительными взглядами пацанов.
  А главное! Восхищёнными взглядами некоторых девчонок. После таких взглядов никакие наказания нам уже не казались страшными. Почему многим девчонкам нравятся плохие мальчишки? Хулиганы, фулюганы! Ведь ботаник, зубрила, всё вызубрит и пробьётся в жизни лучше, займёт какой-нибудь высокий пост или станет директором и денег будет зарабатывать больше. А вот случись что, сможет ли он защитить семью, её саму и детей? А хулиган? Который дерётся и ничего не боится? Он в детстве прошёл и огонь, и воду, и на льдинах катался. Именно из таких архаровцев и вырастают настоящие мужчины и герои. Он сможет запросто и с моста прыгнуть ради любимой девушки, а уж семью защитить, так ему вообще без проблем. И за таким, как за каменной стеной.

                15
 
  Потом, конечно же, родительское собрание, запреты и нравоучения. Но как можно объяснить этим взрослым, что такие удивительные приключения бывают только раз в жизни, и повторить эти приключения и пережитые эмоции, такие же яркие, будет уже невозможно. И если бы они сами проплыли вместе с нами и прочувствовали то же самое, что и мы, то, может быть, нас поняли, и так сильно не ругали или совсем не ругали.

                16
 
  На следующий день я опять пошёл к реке. Ледохода уже не было. Льдины ещё плыли, но того столпотворения уже не было. Я сидел и смотрел, как они плывут. Прошло много времени, и я вспомнил: «Бесконечно можно смотреть на три вещи: на то, как горит огонь, как течет вода и как мерцают звёзды в ночном небе...». И подумал: «И на льдины, плывущие по реке».
  И тут меня удивило то, что льдины плывут в каком-то странном порядке. Одна льдина круглая и две длинные. Буква «В» в азбуке Морзе. Пауза. Одна круглая буква «Е». Пауза. Три кругленьких «С». Пауза. Одна большая и одна маленькая «Н». Пауза. Маленькая и большая «А». В-Е-С-Н-А!  Длинная, длинная пауза. И опять! Азбука! Буквы! «П». «Р». «И». «Ш». «Л». «А». 
В-Е-С-Н-А  П-Р-И-Ш-Л-А!
  Что за чудеса? Это сама природа со мной разговаривает? Или это, может, я выбираю льдины, которые мне подходят? Загадка.

                Эпилог.
 
  Катание на льдинах — это не самое опасное из того, что мы делали в детстве. Намного опаснее было переходить замёрзшую реку по льду. Если провалишься, то ты не просто искупаешься в ледяной воде, а тебя может течением затянуть под лёд. Но мы переходили речку по льду, идя в школу, потому что так ближе. Мы тогда не осознавали всей опасности наших поступков, что это ближе скорее к смерти, чем к школе и не боялись этого. Мы намного больше боялись подойти к девчонке, которая тебе нравится, и что-нибудь сказать, чем рисковать жизнью. И не только на реке.
  И именно поэтому.
                МУЖЧИНЫ — ЭТО ВЫЖИВШИЕ МАЛЬЧИКИ.


Уже опубликованы.
Миры детства 1 Мир реки. http://stihi.ru/2022/02/06/7729
Миры детства 2 Мир огня. http://stihi.ru/2022/02/22/5547
Миры детства 3 Мир костра. http://stihi.ru/2022/02/28/6560
Миры детства 4 1 ч. Мир школы. Мир весны. http://stihi.ru/2022/03/12/5014
Миры детства 5 2 ч. Мир школы. Мечты о мире свободы. http://stihi.ru/2022/03/13/7149
Миры детства 6 3 ч. Мир школы. Мир запахов других миров. http://stihi.ru/2022/04/04/4534
Миры детства 7 Мир дождя. http://stihi.ru/2022/04/16/4619
Миры детства 8 Мир с Мегалитом. http://stihi.ru/2022/05/14/4588
Миры детства 9 Мир заборов. http://stihi.ru/2022/05/21/5585
Миры детства 10 Жизнь в Радуге. http://stihi.ru/2022/05/29/5198
Миры детства 11 Миры времени. http://stihi.ru/2023/01/07/6515
Миры детства 12. Сумасшедшая любовь. http://stihi.ru/2024/02/02/4373
Миры детства 13. Мир нового года. http://stihi.ru/2023/12/29/4697
Миры детства 14 Мир с черёмухой. http://stihi.ru/2024/05/18/4013
Миры детства 15 Мир Весны. http://stihi.ru/2025/03/21/7253
Продолжение следует.