В переболт. Между Герменевтом и Переводчиком 4

Часть 4.

Да уж...
Это я – снова к тому, что «носить-не переносить». С прохвостом Чертовищиным. А то – с Пограничником.
Это – ежели не забывать и о его привязке к «черте-границе».
Граница – это О-го-го! На все Времена. Тем более, что сам Вольдемар (по справке от Изобретателя) с особым почтением относился к категории Время.
Примеряя на себя, не откажусь. Ибо и к этой категории отношусь с уважением.
Обращался я к ней (именно как к К), в годы своего «Диалога с Лосевым», на фоне раскладывания пасьянсов с другими базисными. Бытие, Сущее, Становление, Граница...
Полагаю, что сам Алексей Фёдорович, наблюдая Оттуда за моими изысками, где-то довольно потирал руки, а где и морщился. А настоящее Время (уже не как категория) нервно подёргивало плечами, аки оскопивший Отца Кронос.
Впрочем, по Хайдеггеру (которого я порой притаскивал, почти за шиворот, на свидание со своим имяславцем Андроником), Время не есть Сущее. Так что и о передёрге плечами – не к нему. Чего и А. Ф. (он же – «победитель мужей») не оспаривал.
Ну, а как герменевт-перекликант (пусть уже и поостывший), по Временам я погонял (туда-себя) изряднее, чем по Пространству. При всей их (В и П) нераздельности.
Не столько, как Пограничник (Страж), сколько, как «Перебежчик». А к последнему «Чертовищин» – самое то.
Чертовищин-Поприщин...
Ага! Не всё «оглядкина» Михалыча пощипывать. Надо и этому «проходиму» (от Васильича) воздать. Образованцу этакому!
Словейко «поприще» у меня в этом Опусе уже проскакивало. А о самом Аксентии Ивановиче...
Да было и о нём, канешне.
Болгарское!

Какая синь на Сълнечном бряге!
Банально… Знаю!
Я – про «синь».
Во Фракии не носят фраки
И не бывает долгих зим.
Их и у нас теперь не сыщешь.
А здесь – субтропики почти.
Почти Испания. Поприщин
Ума лишился. А прочти
Он этот стих немного раньше,
Чем сводки из пустых газет,
И не было б тоски монаршей,
Не стал Аксентий бы Хосе.
Читаю на ночь «Ревизора»,
«Записки»… Вертятся стихи.
Какая синь! Несебр узором
Разрезал полотно стихий.
Ничто, увы, неповторимо.
ДалИ – не Гоголь, я – не Босх.
Аннунциата стоит Рима.
И бедный коченеет мозг.
(Сюрреализм, 1.08.2015 (1.30)

О! – «Герменевтические ассоциации».

Я бывал в Норвегии и в Венгрии.
«Примерял» камзолы королей.
Все мы в этой жизни как-то «беглые» –
умник и последний дуралей.
В мартобрях, в студёных фебруариях,
в жуткую июльскую жару
ищут «свой Мадрид» пассионарии,
попадая в новую «дыру».
Я, берлогу променяв на логово,
Гоголем-Поприщиным сижу.
Запрягаю чучело безрогое
в санки для хмельного куражу.
(4.09.2016)

С «хмельным куражом» – не иначе к «полведерскому». А и с «умником и последним дуралеем» – чем не к Балбесу?!
А ведь этим своим я с Владом перекликался. В его «поприщинские». Было дело...
А на посошок (Аксентию) – «Портрет». Мабыть, где-то – и в самоиронию

Среди ристалищ, кладбИщ и торжищ
бродил без дела службист Поприщин.
Женой оставлен, роднёй отторжен.
Скучнее мела, бумаги чище.
Глаза таращил на коз и козлищ,
чурался обществ и товариществ.
Пещерный ящер, мишень для прозвищ.
Отвёртки проще и топорища.
На «вряд» обрящет достойных поприщ.
А всё же бродит, понуро рыщет
Сей червь лядащий меж кобр и кобрищ,
предмет пародий, чудак Поприщин.
(27-28.04.2018)

Тут тебе и «отторжение» (к нашему – с Мишей – недавнему Торжку), и пародия. А «червь лядащий» очень даже созвучен с «Чертовищиным».
Пора бы сосредоточиться на следующих строках моего «переболтного»:

В «сокровенных закромах», в «сховищах» Волчары
Вместо злаков наш Ермил вылущил сорняк:
Изе где-то откопал мхом поросший Опус.
Мне – в «двуликость» – прилетел Дух-Амбивалент.

Но то – ужо ў наступны загон.

25.03.2025