Девять кругов ада

Незнакомое место... куда я попал?
На красный пошёл, а мир резко пропал.
Оглянулся вокруг, посмотрел под себя,
И увидел как кто-то встречает меня.

Оказался Харон. Прикольный мужик.
Объяснил что к чему и как тут прожить.
Само место казалось довольно унылым,
И пыток здесь нет, никого тут не били.

Оказалось что все таки бог существует,
И все кто не верил теперь негодует.
Но в целом, не так уж то тут все и плохо,
И кормят, и поят, нигде нет подвоха.

Возникает вопрос, зачем тогда верить?
Ведь даже без веры, не несёшь ты потери.
Оказалось, что это всё только начало,
Не успел оглянуться как все застонало.

А после звучания пошёл визуал,
Здесь были все сцены, с кем я переспал.
И все повторялось опять и опять,
От этого можно начать и страдать.

Теперь подмечаю любую ошибку,
И стыдно теперь за тууу вон интрижку.
И сразу же здесь показали всех тех,
Кого я либил, а они меня нет.

И все эти сцены и снова и снова,
Опять поцелуи и последнее слово.
Настрадался я кратно, за каждую нимфу,
Ну вот, страсть и похоть теперь ненавижу.

Затихли вдруг стоны, закончились сцены,
"Наконец-то мозги хоть немного проветрю".
Но тут тишину разорвало рычание,
Адская гончия продолжит страдания.

Сижу за столом, голодный ужасно,
На столе ничего, ожидания напрасны.
И так за столом прошёл третий месяц,
Желудок пустой, и слона хоть поместит.

Прошёл ещё год мучений голодных,
Насколько я понял, это все за хот-доги.
Ну не только за них, а за в целом еду,
За ту всю еду, что так сильно люблю.

Ещё постоянно мешает рычание,
"Цербер, дружок, дай ка кость пожевать мне."
Но он сука, злой оказался, капец,
Пришлось воровать, прости божий отец.

Не простил он меня, да пофиг на это,
Зато я покушал, спасибо на этом.
Покушал, уснул, отдохнул я на славу!
Отправили ниже, чтоб работал на славу...

" Какая работа?! Я что вам рабочий?!"
Заткнул меня хлыст, "ух сука, колючий"
В работе мне нужно толкать было грузы,
И вроде не сложно, но есть и абузы.

Эти мерзкие черти, что вечно мешают,
Туда и сюда, отовсюду толкают.
Достали ужасно... Ну прям, ну капец,
Но вскоре работе наступил всей конец.

Прилёг отдохнуть, и подумать о смысле,
"Зачем я работал, какой в этом смысл?
И не только в работе, а в целом по жизни?"
Но тут осознал, что тону я в глубинах.

Здесь нечем дышать, и света здесь нет,
Непроглядная тьма, что жаждет ответ.
И я его жажду, но слишком все мрачно,
Продолжу тонуть, раз все так удачно.

Тонуть пришлось долго, все дни не запомнил,
Я просто страдал, что при жизни не понял,
Что жизнь так прекрасна и нужно сиять,
Ведь всегда ты успеешь свое отстрадать.

Наконец-то коснулся я вроде бы дна (?),
Как только я встал, удивился сполна.
Стоял в грязной луже, что ниже колена,
Шестой круг вокруг, настали проблемы.

Вокруг все горит, полыхает и тлеет,
И кричат все от боли, кто больше не верит.
Вот же свезло, не придётся страдать,
Ведь лучше не верить, чем веру предать.

На такое конечно неприятно смотреть,
Но как-то не хочется в огнИво лезть.
Я тут постою, подожду перехода,
А вот и она, кривая дорога.

Наступил на дорожку, упал и уснул.
Очнулся от криков, что уши мне рвут.
А тут по округе тотальная жесть,
Людей тут терзают и варят везде.

Отрадно мне стало, что я пережил,
Не убил сам себя и других не убил.
Варится в крови... Иссушаться в пустыне...
Как хорошо, что я тихий и мирный.

Пешочком я шёл меж деревьев-людей;,
Терзали мучения их все сильней.
Про убийц в крови я вообще промолчу,
А то и за них, я ещё получу.

Трепинка спустила меня на восьмой,
"Ну только не это, ну нет, ну отстой".
Придётся надолго мне здесь задержаться,
Четыре канавы дадут мне просраться.

Сначала меня очень долго хвалили,
Но от каждого слова воняло их гнилью.
Воняло настолько, что хотелось убиться,
Но вспомнил деревья и сразу отбился;.

А следом за этим пошли лицемеры,
Точили ножи и держали прицелы.
От них пострадал я сильнее всего,
Все эти улыбки сплошное говно.

За кость от щенка мне пришлось расплатиться,
Попал я к ворам, что в тюрьме не сидится.
Обокрали всего... И одежду и тело,
И даже по личности мне прилетело.

Последним и крайним был ров разрушения,
Разрушения дружбы, семей, отношений.
Да было грустно мне всех потерять,
Но поздно уже мне об этом страдать.

И вот, наконец дошёл я до края,
Где холод ты чувствуешь даже руками.
Замерзшее озеро, как обещали,
И Люцифер в центре замёрз в ожидании.

Да было холодно, но я дошёл,
Дошёл, чтоб спросить зачем я прошёл.
Зачем я страдал все круги напролёт,
Какой в этом смысл и что меня ждёт.

Но совсем нечего я в ответ не услышал,
Тихонко я ждал, пока ехала крыша.
И так и примез, сидя рядом с Иудой,
Пережив все грехи, своей жизни безумной.


1 - самоубийц (таковых в виде деревьев терзают гарпии) по Данте.
2 - отбиться от мысли про суицид и уйти из рва.