Две полярности одной души

Так понеслось по коридорам вен, затмений, планет. В этих затмениях ты вроде и слеп, как крот, но открывается шестое чувство, обоняние, может быть даже обонятельный вектор, обострение всех рецепторов, идя наощупь в подземельях своих троп, где узнаёшь чуть больше о себе, о мире и людях, встречаешься со своей тенью, а может и не одной, как со старым другом

Столько раз да на горло песне
Мир пытался моей ступить,
Но звучит она, вновь воскреснув,
Повсеместно, что не избыть.

Все роптали, что не дышать мне
Под лавиной и толщей вод,
Плавники прорывались, кшатрий
Заявился в моё нутро.

Пусть не это моя природа,
Побороться ещё с судьбой,
Но немного и можно с ходу
И не верить, что праздный бой

С этой бренностью и судьбою,
Только твёрдой не стану я,
Буду мягкой и скользкой кровью,
И провалится мир в меня.

А чем больше мои пустоты,
Тем и больше могу вместить,
Переваривая высоты
И низины, чтоб вечной жить.

А когда вдруг за хвост захватит
Чья неведомая рука,
Чешуя жирно смажет гладью,
Тело выскользнет и пока.

Как вода сквозь негибки пальцы,
Как песок рассыпаясь в пыль,
Я не буду с ними сражаться,
Ведь в спине их уже нож был.

На губах уже яд томился,
Ожидая, когда съедят,
Если надо, и танец бился
Лёгкой горлицей в нужный лад.

Он гипнозом повеет едко,
Соберутся любых глаза,
Все катомку, в ларец с пометкой:
На змею наступать нельзя.

А могу я стать этим миром,
Когда полностью проглочу,
Обману, перебью эфиры,
Как мимикрия мира чувств.

***

А по правде - не столь я сильная,
Но откуда-то изнутри
Говорит за меня рептильная
Часть глубокая и горит.

И живёт своей жизнью преданно,
Как внематочная смола,
Выпускаю её с поветрием,
Раздевается до гола.

Я ли знаю её, мятежную?
Больше знает она меня.
Ей хихикать над Девой прежнею
Словно хобби, собой маня.

Кто играет из нас, друг другом ли
Расставляем фигур черты?
То она моя флейта с слугами,
То вдруг я из её игры

Как посуда из чёрной глины,
Куда льёт она свою жизнь,
Выливаю её в низины,
Поглощает и верх и низ.

Может, это моя опора,
Что никак не даёт слабеть,
И уснуть не даёт с укором,
Каруселью в поддержке петь.

Если дам я ей всю свободу,
Поглотит даже и меня,
Потому, иногда на слоты
Разбиваю и прячу в снах.

Кто бы принял её, глубокую?
Кто бы выдержал её суд?
Потому она столь далёкая,
Не достать её из Лапут,

Там обитель её витающа,
Как заброшенный город птиц,
Там бывал лишь один летающий,
Тихо падший от всех без лиц.

Без неё как без рук я странствую,
Мне наверное так нужна
Половина моя ненастная,
Ненавистная всем княжна.

Но в душе она - птичка певчая,
Что рождалась из света звёзд,
Как из молний в ракушку мечена,
И храню её в сфере грёз.

Где ни в ком она не нуждается,
Потому по себе сама
И себе на уме играется
Этим крохотным миром Ра.