Остров

Конопляные волны отступят,
Не потреплют стальные бока…
Но могильною жирностью в супе
Я еще напитаюсь пока.

Там, где капает медь на болота,
Как из таза Луны в царство мхов,
Донимает то смерть, то зевота,
И зловоние прошлых грехов.

Но деревья, столбы из бетона
Держат небо, дрожа и шутя…
Когда кто-то рожает без стона
Прямо в землю младенца-дитя.

Продувая ветрами обломки,
Раскачав бывших окон уют,
Целый Остров встречает потемки,
Доброй ночи, что Боги суют.

Как и манну, и хлеб, и лишенья,
Гонорею и близость суда…
Когда птичье гортанное пенье
Распугало остатки стыда.

И червивыми пальцами водят,
Глаз разгладив своих пустыри.
Люди те, что потерян в народе.
А народ тот потерян внутри…

Остров любит свои монолиты,
С кирпичом в сто четыре ряда.
Арматурой стальною обвитый,
А зимой еще крепче от льда.

Он возвысился над внешней бездной,
Непреступен, (костями хоть ляг)!
Только манит какой-то надеждой,
В этот край, незажжённый маяк.

Пусть пустые гниющие лодки
Не грохочут где вечна стена.
Пусть водою набитые глотки
Не кричат нам с песчаного  дна.

Пусть не пахнет их плоть даже слабо,
Разлагаясь на нефть и сургуч.
Пусть растут наши раки и крабы,
И прилив будет так же тягуч.

И на грядках, весною чуть бледной,
Насладишься когда-то и ты,
Разглядев, как глуши заповедной
Поедает косилка цветы.

Их  лепестья пунцовою кашей
Забивают сосуды ручьев.
Словно кровью пролитою вашей
Метят место, что стало ничье.

И пусть от Петербурга до Бирмы
Чувств гуляют моих, слоны…
Пусть за тонкою корочкой ширмы
Чувства острые не видны…

Пусть снегами клубится пороша.
Пусть Россия тут вновь не причем…
Только я никогда не заброшу,
Все что тут… Никогда и ничьё.

Корабли расплетут вдруг швартовы.
Остров снова туманом покрыт.
Этой ночью такою чертовой,
Этой ночью гниющих корыт…

Но меня не склоняйте к побегу,
Я люблю островов сладкий гнет…
Остров больше Земли всей пробегом,
Остров больше и  не отберет.