Весна надежды и потерь

                Счастливые часов не наблюдают.
                А.Грибоедов



Весна-проказница шалила:
Ручьи пустила по дорогам,
Всех птах на родину вернула,
Светилу приказала жарче греть,
Цветочкам побыстрее цвесть.
И, повинуяся её капризам,
Сиреневым, и розовым, и белым цветом
Цвела сирень.
За ней каштан прелестные бутоны распустил,
И вот уж вскоре все окрестности и долы
Неимоверным запахом жасмин заполонил.

                ***

И вот как раз об эту пору они сошлись:
Ей было года двадцать два, а он моложе.
Недавно, в марте, восемнадцать
Ему настало. Разницу они не замечали.
Юны, прелестны,
Они весной в свою весну играли,
Не замечая никого окрест.
Ей нравилось его неловкое молчанье
И то, как он до кончиков волос краснел,
Невинность нравилась его и рук прикосновенье,
И первые стенанья, вздохи и томленья...
И первая слеза, невидимая ею,
Которую смахнул он, от неё таясь,
Когда впервые он свою богиню
Познал под трепетной луной.
Да, он её обожествлял:
Красивее, прелестней и нежнее
Не представлял доселе никого –
Он просто никого в ту пору не имел.
И он любил в ней всё:
Мечтательность, капризность, своевольность
И даже, как ни странно это,
Её строптивость,
Которую она скрывать не стала, не могла.
И счастлив был, что, скрытая от всех,
Их страсть весной так быстро разгоралась,
Что друг без друга не могли прожить и дня.
Учились вместе, музицировали в зале,
В беседке целовались вечерами,
Бродили по оврагам у реки,
Потом, усталые, но упоённые собой,
Любовью занимались под покровом ночи,
И от любви кричали: души молодые
Восторгов страсти не могли снести.

                ***

И, пробудясь от сна, он имя «Лора»
Произносил и ласково и нежно
И ждал в ответ «Олеженька, проснулся?»,
И как он счастлив был, и как её любил!
И он не замечал, конечно, как порою
Её черты мгновенная тоска
Темнила, омрачая ненадолго, –
То прошлое всплывало из тумана,
Иль что другое волновало Лору?
Не придавал значенья и тому,
Как тётя, выйдя на крыльцо,
Печально говорила: «Лора заболела,
Дня через три проведать приходи».
И он, конечно же, не слышал,
Мимо беседки с грустью проходя,
Как старшая её сестра кому-то говорила:
«Опять депрессия у Лоры. Негодяй!
О Боже, как она его любила!»

Дня через три Олег
Вновь поднимался по ступеням.
Навстречу Лора выходила,
Свежа, прекрасна, словно майский цвет,
Сливались губы их в нежнейшем поцелуе.
Она звала его на завтрак,
Потом садились вместе за рояль, и в зале
Звучала музыка Шопена, Листа, Баха.
Едва слышна вначале, позже
Она журчала, набирая силу.
И, до конца не доиграв,
Они в объятия бросались
И начиналась новая игра…
Нет, вы их не вините
За музыку, оборванную в страсти.
Она, плутовка-страсть, всему виной:
Любила наблюдать игру двух юных тел,
Которые в огне своей любви сгорали.
А догорев, казалось бы, дотла,
Они, как Феникс, вновь из пепла возрождались,
Чтоб жить, шалить, страдать, любить!..

         
                ***

С каких-то пор скакать верхом
Герои наши полюбили.
И вот в один из дней прекрасных новою весной
Наездники собрались погулять.
Душистый сумрак парка в этот день
Пронизан был прозрачным блеском
Лучей полуденных.
Они смотрели друг на друга и смеялись:
Вчера они решили обручиться,
А к осени и свадебку сыграть.
Он мир благословлял, цветам
И зелени, и каждой мошке рад.
Она, гарцуя, тихо напевала.
Печаль и грусть, терзавшие её,
Вдруг улетучились куда-то.
Она любила юного Олега,
Она смогла – так ей казалось –
Навстречу пылу сердца молодого
Своё раскрыть. Она уже готовила себя
К замужеству и даже материнству.
«Пора!» - родители, да и она сама, считали.
«Созрела наша дочь, должна она
О главном назначении подумать.
Вот старшая сестра всего-то на два года
Постарше будет, но уже жена,
И внученьку вторую подарила!» -
С отцом вполне согласна была мать.

                ***

А Лора и Олег тем временем, с коней спустившись,
Решили под раскидистою липой отдохнуть.
Вдруг топот раздался, и рядом с ними
Два всадника вскачь пролетели.
Как только Лора вслед взглянула, побледнела
И прислонилась плечиком к стволу.
А всадники, промчавшись метров двести,
Вдруг осадили лошадей и, развернувшись,
Назад вернулись, прямо к ним.
«О, Лора, дорогая, ты ли это?
Неужто за прошедшие четыре года
Так повзрослеть ты умудрилась?!
Из юной леди превратиться в женщину,
Да столь ещё чудесную!» - и в шутку
Под кепи козырёк взмахнул рукой.
И, видя, что ответ не прозвучал,
Поскольку Лора чувства в норму приводила,
Он продолжал: «Позволь, я познакомлю
Тебя с Жермен, моей кузиной.
Живёт во Франции она,
Да вот решила тётку навестить
В России-матушке, немножко отдохнуть
От суеты парижской в тишине родной.
Вы скоро с ней подружитесь, уверен.
А ты представить спутника желаешь? -
Добавил он, насмешливо взглянув
На полностью смущённого Олега. –
Ах, Лора, вы залились краской,
Неужто это твой поклонник молодой?» -
«Послушайте-ка, Пьер, вы словно с неба
Низверглись на меня, да столько слов
Обрушить на меня решили за минуту,
Что я не успеваю их осмыслить!
Природой упивалась я, а созерцанье
Прекрасного мышленье замедляет». –
«Прости же, Лора, старого служаку! -
(На вид Олег лет тридцать дал ему) –
Но ты ведь знаешь, я кавалерист,
Всю жизнь спешу – по жизни и по службе.
Прошу прощения за долю баловства
И горлопанства. Для тебя, любовь моя,
Всё тот же я и даже не женился.
Надеюсь, под венец ты тоже не спешишь?»
Услышав про любовь слова, Олег,
Как изваяние сидевший до сих пор,
Поднялся на ноги и гордо произнёс:
«Я, кажется, здесь лишний, господа!
Имею честь откланяться. Прощайте!»
Вскочив на скакуна, он был таков.
«Олег, не смей, вернись, вернись сюда!» -
Но только пыль из-под копыт, клубясь, повисла…

                ***

«Зачем вы, Пьер, тут разыграли
Комедию, хоть, впрочем, вы на это мастер.
Вы видели, что я здесь не одна,
К тому же вы исчезли, как туман.
Четыре года – и ни одного письма!
И вот являетесь, и сразу
«Любимая»! Кто дал на это право?
С меня довольно – уезжаю!»
Тут Пьер - к кузине, что-то ей шепнул.
На лошади кузина ускакала.
Пьер на колени рухнул перед Лорой:
«Ах, Лора, милая, поверь мне, никогда
Тебя не забывал, но зла судьба вояки.
Походы, переходы и ученья…
О, сжалься! Ты должна со мною быть!
Ведь первым был твоим, кому
Себя ты отдала назад четыре года!
Забыла ты меня иль любищь до сих пор?» -
«О, Пьер! Забыть тебя, конечно, не могла я.
Вначале даже мужем я тебя считала.
Ты помнишь ночь любви и безрассудства?
Как были мы упоены друг другом,
Так упоён был сад наш ночью той!
Задумчиво дремал в ночном покое он,
А в нашу комнату струился несравненный
Левкоев запах, смешанный с сирени ароматом».
Как только это всё произнесла она,
Пьер в страсти безудержной
Над Лорою склонился… «А зачем
Тут этот юный оказался воздыхатель?»
И Лора, дёрнув плечиком, сказала:
«Ну, неужели объяснять тебе должна я?
Я женщина, я полагала, никогда
Уж не увижу и не встречу я тебя, а женское начало
Своё берёт, к тому же первою была я у него». –
«А любишь ли его?» - «Нет, я всегда, везде
Тебя лишь одного любила и люблю!
Ну, а его – немножечко, чуть-чуть –
За отношение ко мне и благородство».

                ***

Олег на следующее утро
Уехал из имения: учёба
Звала его в дорогу, он намерен
Был продолжать своё образованье.
Ему понятно стало сразу:
Игрушкой временной он в Лориных руках
Был целый год, но не держал он зла,
Он понимал, что первая любовь
Всего сильнее. Но терзать себя
Не стал, прощаться не решился.

А Лора с Пьером под венец
Пошли не осенью – в начале лета,
И к осени она уже ждала
Наследника для бравого майора.
В отставку сразу подал Пьер
И за хозяйство взялся.
А Лора расцвела, как роза.
Что ночь, то праздник был для них двоих,
И часто оба просыпали –
А как же иначе:
«Счастливые часов не наблюдают!»