Бог

Осенние огни.
Землей сырой пропах
Корабль небес
отчалившего лета.
В дубраве у прудов
лежит в моих руках
Той жизни светлячок
отпущенной по ветру.

В глубоком полусне.
И слышится ему
Размашистых шагов
паденья в километры,
И гулких стуков жесть
в удушливом плену
Вагона поезда
от спешки перегретом.

Все позабыв и прочь
уйдя за поворот
Стремнин судьбы своей
оставив речке быстрой
В душе не допустив
завьюженный восход
Находку скромную
предам в объятья жизни.

Пусть желудь мал -
не уступив снегам
Он верой в теплый дом
под лампою разбужен.
И пустит первый лист.
И в такт моим шагам
В нем капелька дрожит
на злобу смертной стуже.

И будет петь весна.
Дубравы мудрой сон
Где океан без дна
в сплетеньи темных веток
У старого пруда,
где плодом обретен
Раскинул мой рыбак
узор паучьих сеток.

Враз канули года.
За что и почему?
Колесами суда
низложенного били
Бессчетная весна
откроется уму
Для жизни без надежд
изломанной судьбиной.

Куда же отойти
от молота времен?
Где крылья отыскать,
чтоб надышаться небом?
Какой же, право, риск -
прочь гиблого и вон!
И прошлого снискать,
как призрак, теплым следом.

Раздольные места.
Но ты уже не тот.
И глаз поволокла
болезненная наледь.
Как истый Рубикон
минул ручьистый брод -
И тем сильней манит
разбуженная память.

От зарослей прудов
теперь не отличить.
Угрюмо вознеслись
дубовые храмины
А силы нет ни вспомнить,
ни забыть
Где руки молодость
до ныне сохранили...

Накренившись на бок,
опав листвой, возник
Погасший светоч мой,
лишь веткой звонко хрустнет.
Ту боль не описать -
до пяток дух поник.
И гнева не разжечь
от вод холодной грусти.

"Никто не виноват!
Судьбы не изменить!" -
Послышится с вершин,
приобнятых зарею.
"Лишь сроком лет своих
у смерти искупить
Богам дозволено,
рожденного землею..."