Грустный Пьеро

Грустный Пьеро на сцене раскаленных душ.
Как мне знакомы все твои ужимки и памфлеты.
А в зале там и тут сверкают эполеты,
и дамы веером от умиления смахнут слезу...

Оркестр в предвкушении играет туш.
И пепел слов слетает с губ усталых...
Пьеро самозабвенно роль свою смакуя, 
Макает разум в каждый свой сюжет.
По душам трепетным и грешным
неспешный совершает бег.

В рубашке шёлковой и белой,
и с нарисованный слезой...
Увы, он счастия не ищет...
На сцене он обрёл покой...
Играет душами умело, тоской надрывной опьянен...
Печали вечный грим всесильный,
в глазах застыл немой укор...

За ним следили безучастно ловцы фартуны, птицы счастья...
А он лица овал античный, в белила спрятав для приличья...
Всё обличал их глупый вид и горделиваю осанку,
и смеха фальш, и их огранку...

Но вот настал тот тёмный миг,
и дрогнул занавес устало...
Рука, вдруг, на эфес упала...
Упали рукава как крылья...
И опустилась голова,
В бессильи признавая разум...

И на алтарь людских проклятий,
Он бросив  сердца стук, растратив, всю правду горькую...
И в миг, он миром стал гоним и проклят!
За то что эпиграммой колкой, он души словом обличал...

Гонимый ветром и судьбою, везде чужой он сам с собою,
И всё ж остался жив, не скрою, толпой не побежден...
И в этот скорбный час,
когда меж небом и землею гаснут свечи...
И миг надежды тает на глазах...
Оваций гром, с небес, ему Господь послал...

Ты думал он забыл тебя...
О нет, друг мой!
Он просто ждал той встречи...
Тебя он не оставил...
Просто ждал...