Студебекер

Пешеходов надо любить. Пешеходы составляют большую часть человечества. Мало того — лучшую его часть. Пешеходы создали мир.               
                Ильф и Петров

Устроился на ставку в таксопарк
(механик в захолустье — на вес злата).
В Арбатове женился на весталке,
которая останется весталкой.
В компании с ксендза;ми тосковал,
а в яме проговаривал: "Во — старость:
ни ласки, ни детей, ни веры в бога.
Ума не дали — я не аксакал, —
и денег не скопил, а ведь работал". 

Задаром сняли тесный уголок
(народ валил из города за счастьем).
Писал в цугундер, чтобы не зачахли,
зицпреду Фунту, чаще — "балагану".
Супруга упрекала: "Уголов-
ники уже роднее бабы главной". —
Но ты не реагировал — пусть злится,
и даже не пытался уколоть.
Не пил совсем, хотя и не постился.

Удача не послала нужных гирь;
судьба, сжимая кнут, сосала пряник. 
Покуда прикрывал узбек-напарник,
мотался на могилу Паниковского:
"Сидят пока что наши мужики".
В кутузке научился поднаготную
друзей не обсуждать и не обдумывать.
Казалось, всё наладилось — живи
с тяжёлым прошлым, с мыслями о будущем.

Начальник таксопарка был суров:
орал — премирова;л — орал за премии.
Как личность, не терпел обособления. 
На сборах разглагольствовал о трезвости
(упал по пьяной лавочке в сугроб —
семь пальцев сохранили, три отрезали,
мол, случай не давал иного выбора).
Как Бендер пел в гостинице: стул в гроб
загнал меня, но я оттуда выбрался!?

Закуривал, садился под навес,
писал часами письма Балаганову:
"Когда освободишься, бабу наново
к себе не подпускай — совет товарища.
Я, Шура, отказался от небес,
а в рясах — то не светочи, то варвары.
Пущай другие силы судят бедного,
а коль реинкарнация не бред,
то в новой жизни стану студебекером".