Открой мне сердце

­­­
Там, где-то в огненной пустыне,
Средь раскалённого песка,
Где не ступала человека
Уж век, усталая нога...

Ветрами, бурями на страже,
За чередой песчаных дюн,
Был скрыт от глаз колодец жизни,
Затерян в бликах многих лун.

И красоты глубокой дева
Истоком жизни в нём была.
Своей душой она питала
Пустынный зной и благость дня.

Сердечным светом обладая,
Она тянулась мир познать
И нежность чувств, что окрыляют,
В любви мечтала испытать.

Заполнив соком, своей, жизни
Долины знойной пустоту,
Вокруг раскинулся оазис
В надежде вечной на мечту.

Но одинокая пустыня
Шанс не давала для любви,
И никому не удавалось
Живой источник тот найти.

Благоговея водам жизни,
Непостижимая судьба
Открыла к деве путь тернистый
Сквозь дюны мира бытия.

«Да вот хитра судьба-злодейка»,
— Чтоб вод прозрачность соблюдать,
И душу девицы ранимой
От злых людей оберегать,

Запрет поставила, негласный:
«Тот мужем деве сможет стать,
Кто сердце чистое откроет,
Иначе прахом будет спать!»

И потому краса-девица
В томлении коротает срок.
Уж сколько молодцев забрала
Пустыня в вечный свой чертог.

*
Вот новый день. Искатель жизни
Идёт, направленный судьбой,
И сухо в горле: «Где б напиться?»
Его душе воды живой.

И дева ликом озарилась,
И расцвели цветы вокруг,
В пустыне ветры опустились,
И нежно вымолвила:

— Друг...
Ты заплутал в пустыне знойной?
Бредёшь, как выживший герой,
В песчаных дюнах раскалённых,
Осипший жаждой и тоской...

Позволь помочь. Открой мне сердце!
Во мне исток берёт река,
Напейся вдоволь. Вот колодец.
Испей мой сок любви сполна.

Вода живительной прохладой
Омоет душу и уста,
Восполнит силы вновь отрадой,
Взбодрит, как свежая роса.

Забудь про страхи, ветры, бури,
Где каждый шаг был словно бой,
Где смерть дышала прямо в спину...
Открой же сердце, мой родной!

Сольёмся в судьбах единением,
Магнитов тягой к полюсам,
Умножим радость жизни счастьем,
А боль разделим пополам.

— Так дева молвила с душою,
В надежде мир любви познать
И жизни бег свой бесконечный
С любимым в вечности встречать.

Уставший путник, изнурённый,
К колодцу смело поспешил,
Забыв про всё былое горе,
Жизнь в каждой капле ощутил.

Теперь же, в тишине долины,
Он обретал святой покой.
В пустыне, словно чудо веры,
Оазис жизни был живой.

Он знал, что этот дар небесный
И вечной жизни благодать.
Коснулся к истине чудесной
В желании дар любви принять.

Счастливым таял, словно дымка,
И ветер прах его вздымал,
Песчаной мглой под синим небом,
Бесследной памятью он стал.

*
Там, где-то в огненной пустыне,
Средь раскалённого песка,
Проистекают воды жизни
Иль смерти бренная река.

Нет в людях чистоты сердечной,
Чтобы познать дары реки
И эту правду не обманешь,
И от судьбы тут не уйти.