Robert Southwell Роберт Саутвелл The Burning Babe

AS I in hoary winter's night
    Stood shivering in the snow,
Surprised I was with sudden heat
    Which made my heart to glow;
And lifting up a fearful eye
    To view what fire was near,
A pretty babe all burning bright
    Did in the air appear;
Who, scorched with excessive heat,
    Such floods of tears did shed,
As though His floods should quench His flames,
    Which with His tears were bred:
'Alas!' quoth He, 'but newly born
    In fiery heats I fry,
Yet none approach to warm their hearts
    Or feel my fire but I!
'My faultless breast the furnace is;
    The fuel, wounding thorns;
Love is the fire, and sighs the smoke;
    The ashes, shames and scorns;
The fuel Justice layeth on,
    And Mercy blows the coals,
The metal in this furnace wrought
    Are men's defiled souls:
For which, as now on fire I am
    To work them to their good,
So will I melt into a bath,
    To wash them in my blood.'
With this He vanish'd out of sight
    And swiftly shrunk away,
And straight I called unto mind
    That it was Christmas Day.

The Burning Babe*

Однажды в ночь, седой зимой,
дрожащий в снегопад,
Я с изумленьем ощутил,
что весь теплом объят;

С благоговеньем взор подняв
узнать, откуда жар,
Смотрю я — в воздухе возник
Ребенок, весь — пожар;

Он, обжигаемый жарой,
потоки слез струил,
Но, чем сильнее он рыдал,
тем пыл сильнее был.

Увы! (промолвил он) рожден
сегодня я — сгореть,
Хотя никто не подойдет
свои сердца согреть.

Моя невинность — это печь,
в ней терниям пылать,
Любовь — огонь, а вздохи — дым,
грехам — золою стать;

В ней Справедливость угли жжет,
вздувает Жалость их;
Металл, что выделан в печи, —
из скверны душ людских:

Вот их, сгорев сейчас в огне,
я обращу к добру,
Омою в собственной крови
и, прогорев, умру.

Так молвив, стал он пропадать
из виду моего,
И ясно понял я в тот миг,
что это — Рождество.

Перевод С. Федосова

*   The Burning Babe (пылающее Дитя) с реминисценцией на библейскую Burning Bush (неопалимую купину).

 Стихотворение переводили также С. Александровский и Д. Якубов.