У

Болотное-акростих

"Болотное, Болотное...
Сибирский городок!"
      Павел Макидон

Большим городам не чета,
Однако не в меру известен.
Любовь - основная черта
Окрестных берёзовых песен.
Толкает к заветам иным
Народной судьбы осознанье:
Отечество - это не дым...
Есть мера точней - созиданье!


Мой город

Я здесь родился, вырос, возмужал,
Как тысячи и тысячи других
Болотнинцев, которых я не знал,
Но все равно мне близких, дорогих...

Поэтому при всей любви к тебе
Мой городок, Болотное, всегда
Ты только частью был в моей судьбе,
Как и другие, впрочем, города.

Я не осмелюсь так же утверждать,
Что чувствовал и глубже и сильней
Тех, для кого ты был отец и мать, -
Достойных дочерей и сыновей.

И всё же сердцем, сердцем и Душой,
Как самое святое на Земле,
Хранил в себе я уголок родной,
Что остаётся памятью во мне!


Болотное - моя Родина!

Ведущему методисту Центральной районной библиотеки города Болотное Шеметовой Майе Виталиевне посвящается

Болотное - скорее, это плод
Осоковой интимности болот.

Молва гуляет по устам ветрил:
"Болотникова отрок не забыл!"

Но даль седая, возразив, рекла:
"Болотка здесь резвилась и текла".

Тут и архив вмешался, наконец:
"Повел Болотов город под венец".

Но я скажу, Душою не кривя:
"Болотное - есть Родина моя!"


Болотнинская родина детства

Своему родному городку Болотному посвящаю

"И каждый вспомнит светлый город детства..."
          Арсений Тарковский

Сколько по жизни мной пройдено
Разных тропинок, дорог...
Все они вместе есть Родина -
Свиток забот и тревог.

Каждою долькой мгновения,
Чуткостью всею Души,
Словно предмет вдохновения
В поле пшеницы и ржи,
В колке, лесочке березовом
Или в сосновом бору
В платьице белом, не в розовом,
Вижу тебя по утру.

Пусть для иных ты смородина,0
Но я отвечу в ответ:
Родина - это есть родина
Памятных с детства примет.


Всё дело в простоте!

На перепутье нескольких дорог,
Как странник, над сомнениями бьётся
России неприметный городок,
Болотным что с рождения зовется.

Какой для изыскательства простор -
Глубинную понять первооснову,
Чтоб, отвергая вымышленный вздор,
Вернуть доверье Имени и Слову.

Ведь соль по сути вся в сибиряке:
В характере и помыслах народа,
Что заложил село не на реке,
А где Душе откликнулась природа.

Что думал он, теперь нам не узнать,
За толщей лет не разглядеть причину,
Которая позволила назвать
Болотным бытования картину.

Мне кажется, все дело в простоте:
В стремлении не усложнять земное
И в Имени, как в зеркале-холсте,
Запечатлеть знакомое, родное...

Что, может быть, принес из далека
Первопроходец, каторжник, бродяга...
Ведь в сердце неизбывная тоска
Живет у всех о Родине, однако!


С чем связана Болотнинская судьба

С Московским трактом связана судьба,
А иначе - с обычною дорогой,
Что повела с рождения тебя
И сделалась надеждой и тревогой.
Все было так: езжали ямщики,
Заглядывая в это поселенье:
Ведь экономней, если "напрямки"
С возможностью постоя без сомненья.
"Встречь солнцу" шел, осваивая даль,
Волной из-за Урала люд бродячий,
А следом уж бежала магистраль,
И паровоз с дыханием горячим.
Кипела жизнь. Болотное росло.
И в летопись истории врастало.
В "год перелома" городом село
Не для словца: для будущего стало.
Два века в биографии твоей,
Что миг один у соловьиной трели.
И вот сегодня грянул юбилей,
Как высоко взлетевшие качели.


Осталось Родиной в судьбе

           Моему учителю по истории в школе №4 города Болотное Николаю Степановичу   Мишутину посвящаю.

Болотное – районный городок.
Прижался к бору своим правым боком
И превратился в тихий уголок
Забытый и правительством и Богом.
Лежит себе среди лесов, болот…
На берегу спокойной Водокачки,
Которую так окрестил народ,
Не вкладывая никакой подначки.
Не до имен в те было времена,
Когда «железка» мнилась не иначе,
Как на хозяйстве спорая жена…
И не было важнее той задачи.
Прошли года… И выполнив свой долг,
Она течет полна воспоминаний,
Как креп и развивался городок
В горниле всенародных испытаний.
Как в феврале подал свой голос я
И, по Уральской бегая вприпрыжку,
Носил, от всех – не сглазили б – тая
Мечту в себе, как с золотом кубышку.
Как уходил на службу в свой черед,
И не вернулся отчие пенаты,
Найдя семье на берегу оплот,
Где с зорями целуются закаты.
…И вот я вновь, Болотное, с тобой,
Как далека та школьная наивность,
Когда судьба мне грезилась иной,
И под вопросом виделась взаимность.
Пройдя полжизни, я пришел к тебе,
Возможно, снять нажитую усталость:
Как не крути, а и в моей судьбе,
Болотное, ты Родиной осталось.
            

Я в любви объясняться не стану!..

я в любви объясняться не стану,
Хотя к этому сердце зовет,
А прикрою ладошкою рану:
Поболит и возьмет заживет.
Но тоска не проходит с годами
(явно, чувству гораздо видней),
И бессилен я что-то словами
Рассказать о любови своей.
Повествуют о ней пусть березы
И раскидистые тополя,
А мои запоздалые грезы
Пусть волнуют лишь только меня.
Это чувство глубокое тайно
Я от всех сберегу, сохраню,
Потому что тебя не случайно
Я, Болотное, очень люблю!


Возвращение блудного сына!

Знакомый с детства переезд
И зданий ряд знакомый -
Почти три года, если без...
Отсутствовал я дома.
Почти три года ожидал
Я этого мгновенья,
Когда, сняв с полки чемодан,
Почувствую волненье.
Присяду, встану и опять
(Замедлилось движенье)
Начну родное узнавать
До головокруженья.
И не замечу, как вагон
(Я больше не садился),
Оставив позади перон,
Где мост, остановился.
Встречай, Болотное, меня
И принимай, как должно,
Во всем не сбывшемся виня...
Теперь все это можно.
Из дальних странствий блудный сын
На Родину вернулся,
Познав себя и свет, и мир,
Как будто бы очнулся.
Перед глазами вновь вокзал
И аккуратный скверик,
Как будто я не уезжал
На поиски америк.


Из Болотного в Мошково!


  Еду (в этом что такого!)

  Из Болотного в Мошково.

  Что ищу? И сам не знаю…

  Вдруг уже на полпути

  Неожиданно решаю

  К Черемисину зайти:

  Заглянуть к нему не в гости,

  Даже не поговорить,

  А всего лишь только просто

  О Кубышкине спросить:

  Как они водили дружбу,

  Как любили сочинять

  В удовольствие (не в службу),

  Жизнь чтоб лучше понимать?

  И о том спрошу, конечно,

  (Как об этом не спросить!)

  Что позволило сердечно

  Так им Родину любить?!


Осень в Болотном!

Работнице Центральной Болотнинской районной библиотеки Штейниковой Ирине Ивановне посвящается

Заметна стала в сентябре прохлада,
В ограде тополь частью полысел,
Ушла вся комариная бравада,
И навалилась куча страдных дел.

Ожили, озаботясь, огороды:
По трудодням созрел в них урожай,
И стали беспокоить непогоды,
Как боль в спине, нахлынув невзначай.

Мне это все в подробностях знакомо -
Родное остаётся навсегда,
Как часть духовной поступи труда:
Воспоминаний детства, быта, дома..



Центральной районной библиотеке Болотного-города посвящается



Есть в Болотном уголок

На Московской, справа:

Двухэтажный теремок —

Книжкина держава.



Её любят стар и млад,

Хоть она не йети,

И дорогу, говорят,

Ищут к ней медведи.



Ведь какая сила — ЗНАТЬ,

чтоб сражаться с мраком

И учиться побеждать

Светом, а не страхом.



чтоб, поднявшись над судьбой,

В этой жизни бренной

Быть не кем-то, а СОБОЙ:

Быть самой ВСЕЛЕННОЙ!




Болотнинский центральный теремок

Заведующей отдела комплектования и обработки районной библиотеки Болотного Корнеевой Валентине Степановне посвящается

Пусть в сути он не гениальный,
Пусть не Отечества порог...
Зато в районе он Центральный
Наш двухэтажный теремок!

Его ещё мы с детства знали -
Ютился вечно по углам.
Но а читатели мечтали,
Чтоб был у книги дом и храм!

И вот мечта сбылась!.. При этом
Он подселил к себе "Дебют"
И в "Слове" значится поэтом,
Неся болотнинцам уют.

Уют читательский и книжный,
Где место есть и для ладьи,
Чтоб провести турнир престижный
При вечном выборе пути!


Нашинский Болотнинский музей

Участнику Великой Отечественной войны Мишутину Николаю Степановичу (первому директору музея), посвящается

Я помню ту живинку в деле,
Что окрыляет тишь и гладь,
Как соловьи рулады, трели,
Чтоб общий тонус приподнять.

Ты для истории трудился,
Ища подвижников, друзей...
И наконец-то вот открылся
В Болотном нашинский музей!

Как были мы Душою рады,
Что память дом свой обрела,
Приют нашли где экспонаты,
И где она себя нашла.

Не в многоликом многословье,
А в матерьяльной полноте,
В которой совесть, дух, здоровье
И сказ о прадедов Бытье.

В которой творчество народа,
Мечты, плоды и соль всегда...
И подвиг в продолженье рода,
Чтоб побеждала ЖИЗНЬ всегда!



Как будто хлеба круглая коврига

       Директору центральной библиотеке Любови Петровне Медведевой посвящается

 Как будто хлеба круглая коврига,

 что половодит вкусный аромат,

 Не для Души... (Вот в этом-то интрига!)

 Всегда была для вдохновенья мига

 Неведомой таинственности книга -

 Мой постоянный спутник и собрат.


 Она меня вела чуть не с рожденья,

 Когда ещё и буквы я не знал,

 Зато имел горячее стремленье

 Преодолеть преграду разделенья

 И содержанья скрытое томленье

 Вкусить, как хлеб насущный я вкушал.


 Меня манили давние эпохи...

 (Особенно начало всех начал).

 Не привлекали бытовые склоки,

 Не интересны были чьи-то вздохи

 И чья-то святость, доблесть и пороки...

 Но лишь не тот, кто сам себя искал.


 Грузило мысль признание поэта:

 "я век себе по росту подбирал..."

 Но для чего?.. Не находил ответа,

 Хотя дошёл почти до края света…

 И вот, казалось, рядышком победа,

 Но не было того, чего искал.



Болотнинская кормилица

Моему отцу Ивану Демидовичу Буслову посвящается

Хоть потемнело полотно,
А зубья все остры:
Легко берет пила бревно
С корой и без коры.

Бывает, целый день лежит,
Но вот лишь только тронь -
Преобразится, зазвенит...
Не золото - огонь!

Отец "кормилицей" ее
Однажды окрестил.
На гвоздь повесил, как ружье,
И трогать запретил.

Должно быть, не по росту мне
Пришлась пила тогда,
Когда все было, как во сне,
Как в ручейке вода.