Я шла по Арбату, красивая, но не боле...

Я шла по Арбату. Да, красивая, но не боле. На встречу же мне шли настоящие звёзды! Ослепительные, блестящие, мерцающие, звенящие, далёкие и холодные, но манящие. Их хотелось коснуться. Они даже будто не шли, а плыли, такой маленький и медленный делая шаг.. Я же почти бежала. Сначала я любовалась ими, но за экватором Арбата была вынуждена сосредоточить взгляд на мониторе. Навигатор нагло лгал, я же пыталась выяснить правду на экране, сопоставляя онлайн показания с реальностью. И вместо того, чтобы звенеть и переливаться, я почти молилась и являлась второпях. Бар должен был быть где-то здесь, за этим перекрёстком…

Я сделала шаг на переход и не успела сделать второй. Он ворвался откуда-то с полубока, с полу сзади..
«Честное слово, я просто гулял, у меня не было цели с кем-то знакомиться! Но я увидел тебя и меня будто током ударило, я понял, что если сейчас не догоню тебя, то буду жалеть об этом ближайшие 30 минут». Улыбается)). Я улыбаюсь тоже. Про 30 минут мне понравилось. Но навигатор важнее. Классных парней много, а это первый и возможно последний концерт Дианы. Я уже опоздала на 20.. и поэтому снова смотрела в смартфон.

- Как тебя зовут?
- Оля.
- Куда ты так спешишь?
- В бар Лагутенко.
- Можно я пойду с тобой?
- Можно.

Мы нашли бар и буквально ворвались. Я в стеклянные двери, а Олег в мою оловянную жизнь.

– «Вы бронировали столик?» – прозвенела сияющая леди на ресепе.
– «Нет» – отчеканила я и последовала к сцене.

Диана была хорошааа… Выступление как раз задержали (хочется придумать, что из-за моей смс: «не пой без меня, я бегу»!). Олег снова удивил меня и вновь появлением и заявлением, что наш столик в самом центре зала. Теперь мне некуда было спешить, я перевела телефон в режим «не беспокоить», поправила волосы и наконец зазвенела тоже:
- «Прости, как говоришь тебя зовут?»
- «Олег» - улыбается.

Я заказала пиво и американо, чем почему-то сильно удивив своего спутника. Он же, в лучших традициях коренных москвичей взял себе Evian.
Мы сделали по глотку, взглянули друг другу в глаза (глубоко-глубоко) и зазвенели оба!

Было интересно (даже слишком). Позже, девочки спрашивали меня о чём можно было говорить 5 часов подряд и я наслаждаясь перечисляла: о раннем творчестве Миядзаки, о молитвах с филфака МГУ, о средиземноморье, макаронах с солью, камнях и коре, генетических лабиринтах, кошках, собаках, ежах и о его бывшей жене, о серфинге и башнях Куала-Лумпур, о свежей сдобе, шнуровке на кроссовках, Гарсиа Маркесе, Мумий Тролле, инвестиционных фондах и оригами, о детстве его/моём, связи влиянии фуагра и его отсутствии на плотность планиаций хлопка в Судане и конечно о предательстве, вере, о дружбе, страсти, морали, нравственности, доблести, человеческой глупости, праведности и конечно любви…

Было хорошо (даже слишком), а потом он меня обнял. И я перестала сиять и даже быть красивой. Мне стало холодно изнутри. Я сжалась. Грустно, пусто. Захотелось больше не говорить, захотелось домой. Не к Марине на м.Пролетарская, а по щелчку пальцев в однушку в Волгограде, под полосатое одеяло с блестящими баранами, которое подарил Серёга, чтобы я не мёрзла изнутри и снаружи. Захотелось сразу под него, от этого всего далеко-далеко…

Мы обсудили и это и после прогуляли еще даже час и я даже улыбалась, но так и не согрелась.

Мне не нравится, когда меня обнимают чужие люди. Даже красивые, даже прекрасные, даже самые смелые и честные в мире. Потому, что мой мир закрыт на ключ. Ключ в зайце, заяц в утке, утка в сундуке, а сундук на Санаторная 12а, задвинут под белый стол, завален отчётами по пластификаторам, сметами на штукатурные работы и пылью.. К нему давно никто не прикасался. Скоро год уж как. Но я ни о чём ни жалею.

За тем столом не читают Бунина, не пьют Evian и часто засыпают прямо там. Но когда тот, кто не читает Бунина рядом, мне никогда не холодно и пусть больше этому не случиться, я буду остывать медленно и никто не смеет меня торопить. Даже Москва.