Баллада. Измена

Чудесная девушка Римма
в далёкой деревне жила.
В судьбе одного пилигрима
звездой путеводной была.

Она, как красавица, гордо
смотрела на всех свысока.
Мужчин превеликие орды
катила к ней жизни река.

Цари, короли и милорды,
их целая армия-рать.
и пэры, и мэры, и лорды,
и прочая, прочая знать.

Она отвергала любого.
Гнала без разбора, как мух.
Она ожидает святого –
прошёл по окрестности слух.

И вот пилигрим несмышлёный
Уверовав точно, что он
теперь уж совсем не зелёный,
а лучший жених – чемпион!

Что он их, пожалуй, получше.
Готов он к жестокой борьбе
за первое место средь лучших,
за лучшее место в судьбе.

Играет за лесом гармошка,
алеет багрянцем закат,
ведёт пилигрима дорожка
за дальний речной перекат.

Уже позади километры,
а дальше идут чудеса:
проходит последние метры
и слышит в лесу голоса:

«Слушай, слушай, милый Римчик,
говорят твой пилигримчик
собирается сюда,
да забыл дорогу. Вот беда!

Слушай милая Римуля,
может правда, может пуля,
говорят, что в этом есть твой грех,
что его ты любишь больше всех».

«Ах, девчата дорогуши!
Распустили слишком уши!
Но скажу вам по секрету
и открою тайну эту.

Да, действительно люблю,
ночи все давно не сплю.
Он любимый милый мой,
он желанный, дорогой».

Грянь же небо зычным громом!
Закрутись вовсю содомом!
Ах, какое слышу диво!
Всё прекрасно и счастливо!

Мне же здесь все очень рады
и нет в любви совсем преграды!
И от радости такой
Чувства вылились рекой!

Ах, солнышко красное выйди
да взвейся ракетой в зенит.
От счастья и радости быстрой
душа пилигрима звенит.

Отходит он дальше направо,
ликует в душе и поёт.
Теперь он имеет уж право
отправиться с милой в полёт.

Опутали думы и грёзы,
мечтами живёт пилигрим,
обходит кусты и берёзы,
что быстро встают перед ним.

Но чувства уже откричали
победные крики ура.
Теперь уж они заворчали:
«Вернуться к любимой пора».

И вот пилигрим окрылённый,
творя среди веток погром,
до мозга и крови влюблённый
к любимой спешит напролом.

Пришёл он и видит – о диво!
Богиня стоит перед ним.
Лицо несказанно красиво
и ею давно он любим.

Найдётся ли краше, милее
в округе одно хоть лицо.
И он ей милея и млея
надел золотое кольцо.

Два милых родных ангелочка
развесили уши свои,
прикрыла их нежностью ночка
во имя великой любви.

Шептались по первому зову
их пылкой горячей любви
и верили каждому слову
своей несказанной любви.

Порхали они мотыльками,
кружились блаженно во мгле
и падали, падали сами
снежинкой красивой к земле.

От Африки в мили проплыли,
ловили агаму в песке,
на северном полюсе были,
кувшинкой белели в реке.

Они надевали медали
на груди друг другу в бою
и мерили в космосе дали
на мерку лихую свою.

Ковали из бронзы и стали
они пьедесталы себе
и лебедем ввысь улетали
на встречу счастливой судьбе.

Во всём принимали участие,
стремились на землю в пике,
журавлика, нёсшего счастье,
препрочно держали в руке.

Условились строго секретно
навеки любовь сохранить.
А время бежит незаметно,
кого же за это бранить?

Бывает беспечное время
срывает былые мечты,
проходит какое-то время
и вновь ворошатся пласты.

И вот пилигрим наш влюблённый
приходит в деревню опять
и взор у него удивлённый –
повёрнуто бывшее вспять.

Спешат, суетятся безмерно,
снуют все туда и сюда.
Готовятся к свадьбе, наверно.
И чувствует – близко беда.

В душе стало как-то безбожно,
неведомо больно внутри.
О! Как оказалось всё сложно.
Смотри наперёд, не смотри.

Отведать судьбину изгоя
придётся ему и не раз
и вынести чудище горя
от пары неведомых фраз.

Какое-то чувство двойное.
В душе беспорядок царит
А сердце всё ноет и ноет
и пламенем диким горит.

И, как на доске после блица,
какой-то тройной колорит.
Встречает знакомые лица
и с болью в душе говорит:

«Встречаю всё реже и реже
подружек Римулички я.
А где же? А где же? А где же?
А где же невеста моя?»

Спросил он, стоит и не дышит.
Звенит лишь «... невеста моя».
В ответ же убийственно слышит:
«Невеста? Невеста твоя?

Да замуж выходит она
за миллиардера Хана!»
Помутилось быстро в голове.
Оказался бедный на траве.

Выходят блистательной парой
невеста и новый жених,
а всеми покинутый парень
в беспамятстве смотрит на них.

Он видит Хана на полнеба
драконом бродившим в лесу
и ангелом плывшим по небу
всю в белом невесту-красу.

Пронзив безнадёжным укором,
поднялся с земли он и взором
в сторонку, где брёвен завал,
невесту свою отозвал.

Как в чужом и вражьем стане
всё во мраке и тумане,
опровергнуть эти вести
подошёл чумной к невесте.

Зашептал он еле-еле:
«Неужели? В самом деле?
Неужели... ты... не ты.
Где же бывшие мечты?

Подготовилась обильно
к свадьбе нынешней своей».
Да как крикнет громко, сильно,
чтоб округе было слышно всей:

«Да чтож творила ты со мною?»
Она ответила: «С тобою?»
Училась любви напряжённо и всласть,
чтоб мужу потом под пяту не попасть».

Взорвался тут и, проклиная
земные муки все и муки ада,
промолвил он, огнём пылая:
«Меня не любишь! Чтож не надо!»

И от неё поплёлся прочь,
не в силах горе превозмочь.
Упал бессильно на траву.
Он во сне, не наяву.

Ни ангелы, не черти
не примут этой смерти.

В делах утонули безбожно,
втянулись в пришедшую новь
и всё оказалось не сложно –
уж сказкою стала любовь.