Блокадный мальчик

Ушли давно лихие дни войны,
Нам оставляя тень воспоминаний,
В них тонкие черты сохранены
Родных людей, не вынесших страданий.


Где вы, друзья родимого двора,
Ровесники и старшие ребята?
Уснули, не доживши до утра
Освобождения от вражеской блокады.


В своих постелях, или на снегу,
Иль под обломками разрушенного дома,
С ведром воды на Невском берегу
Застыли под звучанье метронома…


Упали в чуть живых очередях
За долей хлеба, вымеренной в граммах.
За чёрный хлеб, который второпях
За пазухой моя скрывала мама…


Несла домой, чтоб сына накормить,
Ножом разрезав на скупые доли.
А я старался крошечки запить,
Добавив в кипяток щепотку соли.


Мы ели с мамой точно по часам,
Смотря с тоской на стрелки циферблата,
И по темнеющим от голода глазам
Я понимал все ужасы блокады.


Тела застывшие на саночках везли
В холодных саванах, веревками обвитых.
Я слышал стон расстрелянной земли
Осколками разбитого гранита!


Домов обстрелы и сирены вой
Привычны стали слуху, и поверьте,
Что если голоден, то значит, ты живой…
Но жить сложнее, чем отдаться смерти!


Безумный голод нас не отпускал.
Холодной ночью я, прижавшись к маме,
Её тепло всем тельцем забирал,
За жизнь цепляясь тонкими руками.


В печи сгорало всё, что можно сжечь:
Перила лестницы и доски от сарая,
Как будто голодала с нами печь,
Всё прошлое в большом огне сжигая!


Один я чуть живой остался здесь
Из всех детей, задиристых и скромных.
Они до смерти жаждали поесть,
Уснув навеки в комнатах холодных.


Друзья мои, ребята со двора,
Где вы — весельчаки и заводилы?..
Вы были беззаботными вчера —
Ушли сегодня в братские могилы.


У мучеников души не болят,
Для павших память — лучшая награда.
Со старых снимков смотрит взрослый взгляд
Детей войны, прошедших сквозь блокаду!