Корейцы в Казахстане...

Предисловие

Квебек как «островок Европы» -
Франкоязычная Канада.
Но только там язык особый,
Французам изучать бы надо...

Мой школьный друг жил в Монреале,
Прошёл программу обученья,
За партой рядом с ним сажали,
Гражданку в виде исключенья.

На курс попала из Парижа,
Чтоб изучить местный французский,
Хоть языка барьер был снижен,
Была нужда в перезагрузке.

Потомки франко-колонистов,
Свой диалект там сохранили.
А современные лингвисты,
Лишь архаизмы обнажили...

Часть первая

Корё сарам, что в Казахстане,
Подобно этому примеру,
Они как бывшие крестьяне,
Хранили эту атмосферу.

Прошло уж полтора столетья,
Язык у нас остался прежний.
Минули годы лихолетья,
И стало время безмятежней.

Но Корё мар весьма отличен,
От современных диалектов.
И стал скорее архаичен,
Попав в реликтовый, он сектор.

Вся молодёжь русскоязычна,
И Корё мар как бы вторичен,
Лишь старики, они обычно,
Общаются, он им привычен.

Но в глубине души хранится,
Наследье предков, что забыто.
В мотивах песен дух струится,
В рассказах бабушек сокрыто.

Но иногда, как мимоходом,
Вдруг вспыхнет интерес к культуре.
Узнать откуда всё же родом,
Суть мудрости понять в натуре.

Язык уходит, хоть не быстро,
Но память в сердце остаётся.
И в русской речи, словно искра,
Корё мар тайной отзовётся.

Так появляются проекты,
Здесь фестивали, там с кружками.
Где молодежь, вполне корректно,
Познают корни, как ростками.

Танцуют просто с увлеченьем,
Кимчи готовят по рецептам,
Они даны сквозь поколенья,
Чтоб не было для них секретом.

И Корё мар, как эхо предков,
Звучит в стихах и в песнях новых.
Не просто память, словно ветка,
Для всех потомков «непутёвых».

Язык уходит постепенно,
Но дух народа не сломить.
Он в русском отзовется эхом,
И будет в сердце вечно жить.

Часть вторая

ГУЛАГ обрезал наши корни,
В бескрайние забросив степи.
Но Казахстан, скажу, бесспорно,
Помог осилить этот жребий.

Он поделился своим кровом,
У очага оставил место,
Хоть голодал сам стопудово,
На ссыльных не было протестов.

Здесь скорбь с печалью породнилась,
А каждый холм – свидетель боли.
И хоть свобода только снилась,
Надеждой жили поневоле.

И предки, выжив, устояли,
В чужой земле, что стала домом.
Народный дух не потеряли,
Томясь от властного синдрома.

Мы помним тех, кто не вернулся,
И чтим казахское участье.
Народ пред властью не согнулся,
Переживая все ненастья.

А в этих жестах человечность,
Тепло от юрт и скудной снеди,
Душевность подарили в вечность,
В стране нам новые соседи.

Казахи с нами разделяли горе,
Куском последним поделились.
А братство, нам была опорой,
Вернуло веру. Её мы не лишились.

Останется ГУЛАГ уроком,
Как извещение о страшной мгле.
Но дружба наша, что без срока,
Не даст повтора этой кабале.

Мы будем помнить эту землю,
Что приютила в трудный час.
И благодарность сердцем внемлем,
Она в душе цветёт у нас.

Часть третья

Обычаи и быт скрестились,
Что помогало просто выжить.
Традиции же сохранились,
Но без желания кого унизить.

Прошли уже десятилетья,
И стала родиной корейцам,
Все пережили лихолетье,
И ближе стали к европейцам:

На час нам сдвинули всё время,
И стал в стране единый пояс,
Переживём такое бремя,
Как лёгкий приступ геморроя.

Был Желтоксан вкупе с Кантаром,
То были тёрки только с властью.
И слава Богу, нет угара,
Национального несчастья.

Страна у нас - полиэтнична,
Как симбиоз культур, религий.
А Ассамблея факт публичный,
Фасад страны он многоликий.

Здесь Пасха рядом с Наурызом,
Посты встречаем с Рамаданом.
Хансик с Чусок для нас репризы,
Встречай Соллаль семейным кланом...

Пусть здравствует страна родная,
И процветают все народы.
На все проблемы невзирая,
Достигнем космоса высоты...

Вместо эпилога...

Старик вздохнёт: «Айгу, иропсо,
Такая нынче молодежь.
С корейским будут неудобства,
С казахским дальше проживёшь...»

Темп жизни так прессует время,
Что сутки мигом нарекли.
Пусть будет в качестве эмблемы
Корейское «поли-поли...»


Март, 2025 г.