***

Я бы хотел…
Да, в общем, нет —
я ничего бы не хотел,
Пока моя внутрянка
не задышит чем-то,
Кроме лоснящихся
от нега жарких тел;
Зашитые глаза
давно не видят света,
Срастутся берега
веков и век края,
Окутав пеленой прожжённой глины
взгляд.
И если спросите
когда-нибудь меня:
«Не думал ли немного сделать
слаще яд?»
— Я до конца времён
молчать буду готов.
Мне окунуться в
паутину улиц мало
— Я продавлю постели
всех земных богов,
Я влезу в душу, заберусь
рукой в забрало.
Нахально отниму
все низменные чувства
В момент величия
чернеющей души
Обжорство и садизм —
практически искусство,
Тут правило одно:
стараться не спешить.
***
Иегова простыня,
Иеговы рожицы —
Всё родилось из меня
И во мне закончится.
Эмпатичные ребята
Весело считали крыс,
Прилетели соколята —
Всем испортили сюрприз.
Сперва серую — за хвост,
Потом белую — за ухо,
Третьей выклевали мозг,
И давай ходить по кругу.
Эмпатичные ребята
Больше не так веселы:
Стали хаять дьяволят,
А затем повесились.
***
Как вообще можно
чего-то хотеть,
Когда каждый
Божий день с этим
Божьим светом в голову
приходят ужасающие мысли
О смерти всего сущего
вместе с моим естеством?
Мысли, омрачённые
солипсистской агонией,
Непринятием себя
и своих действий,
Агностическими
противоречиями,
Разъедающими кожу
и пробивающими дыру в сердце,
Царапающими
стенки черепа изнутри
Тонкими иглами
перманентной истерии,
Разящими ужасным
смрадом эгоизма
И глубокого непризнанного
одиночества.
Я даже не знаю,
могу ли я видеть
Или слышать,
потому что вся моя жизнь
Может быть лишь плодом
больного сознания
Того существа,
которым я являюсь.