Иисус Пилат

Примерно 2000 лет тому назад на ближневосточной  окраине великой Римской империи судьба свела молодого статного центуриона по имени Пилат и красивую еврейку по имени Мария. Молодые полюбили друг друга. Чтобы муж не мешал их встречам, центурион мобилизовал его на строительство галер за 100 километров от дома (муж Марии был плотником).  Счастье длилось недолго, легион был переброшен в Галлию, и больше они не виделись.

Когда вернувшийся муж заметил живот, он спросил, откуда это. Ну что могла сказать Мария? Естественно, ветром (духом) надуло. Иосиф был человеком терпимым. Он только  поинтересовался, был дух светлым или нет (т.е. был это араб, белый или, не приведи господи, негр). Мария заверила его, что дух был светлый.  Иосиф, которому позарез нужен был помощник, чтобы не управляться с двуручной пилой одному,  был полностью удовлетворен ответом и больше к жене с расспросами не приставал. Позднее историки истолковали это заявление Марии буквально, т.е. приписали её беременность светлому (святому) духу.

 Сын родился в отца, смышленым. У него быстро проявился талант оратора. Через двадцать лет он мог удерживать внимание громадной толпы, говоря, в общем, банальные вещи.

Пока за ним ходили бездельники с базара, власти смотрели на юношу сквозь пальцы. Но когда его влияние стало распространяться на силовые структуры, когда его проповеди стали влиять на собираемость налогов, синедрион не на шутку обеспокоился. Была организована ловкая провокация, и потенциальный вождь народа был передан римским властям на расправу по обвинению в антиримской деятельности.

К тому времени Пилат, продвигаясь по служебной лестнице,  получил должность прокуратора Иудеи. Рассмотрев дело и сопоставив даты, он приказал найти Марию. Сомнений не осталось - перед ним был его сын.

Сначала Пилат попытался использовать для спасения сына административный ресурс - ведь он был представителем всесильного римского императора. Но не тут-то было. Синедрион уперся. Когда легальные способы спасения были исчерпаны, он отдал своим боевым товарищам секретное распоряжение.

 Был изготовлен здоровенный крест, для переноски которого потребовалось взять силача из толпы. Крест был установлен так, что почти полностью закрывал осужденного от солнца. На голову парню, чтобы не перегрелась на солнце, надели лавровый венок, а, чтобы венок не падал с головы, закрепили его в волосах колючками (терном).

Не успел парень обгореть, как его сняли с креста и отнесли в пещеру. Там он быстро оклемался, но когда выходил наружу, нос к носу столкнулся со своим знакомым, Левием Матвеем. Тот, естественно, опешил – мол, как, разве тебя не крестовали? Парень не мог ни врать, ни выдать своего спасителя и заявил уклончиво, что действительно был казнен на кресте, но, благодаря высокому покровительству отца, воскрес. Пока Левий обдумывал эти слова, спасенный удалился и с первой галерой отплыл в Рим.


Сначала рассказу Левия никто не поверил. Слишком хорошо в Иерусалиме знали, с какой аккуратностью римляне исполняют смертные приговоры. Но потом в народе стал распространяться нелепый слух, что хорошо всем известный соотечественник (если не собутыльник) не только ожил после распятия на кресте, но и, что совершенно невозможно для соотечественника, является сыном божьим. Начались демонстрации. Чтобы прекратить волнения, синедрион потребовал от Пилата предъявить тело казненного.

Пилат не был бы Пилатом, если бы с самого начала не предвидел такого развития событий. Он заранее приказал разыскать и зарезать еврея, как две капли воды похожего на его сына. Случайно им оказался Иуда. Его завернули в плащаницу, но перед самым приходом первосвященников Пилат на всякий случай устроил проверку.

 Сначала Левий Матвей, а потом и Петр без труда опознали в покойнике Иуду, несмотря на то, что за две недели тело в жарком климате сильно изменилось. Оказалось, что не все евреи на одно лицо, как это казалось римлянам. Пришлось спешно выносить Иуду и показывать первосвященникам пустую, хотя и окровавленную, плащаницу. Чтобы тело не начали разыскивать, прокуратор сообщил первосвященникам, что казненный вознесся на небо.


Первосвященники немедленно отправили в Рим донос, что прокуратор Иудеи спасает от смерти заклятых врагов Империи. Вскоре император потребовал, чтобы Понтий Пилат доложил ему, для каких практических целей он собирает под свое крыло   врагов Рима. Рассказывать на суде еврейские байки о воскреснувшем  сыне божьем Пилат не стал.


Синедрион торжествовал. Евреям удалось, путем несложной комбинации, удалить слишком несговорчивого прокуратора. Следующий оказался куда покладистее.


Эта история наделала много шума сначала в Восточной, а потом и в Западной Римской империи. В Греции парня хорошо знали, и говорили просто «распятый», т.е. «крестованный», по-гречески «Крестос».

В Риме было много разных провинций, там то и дело кого-то распинали, поэтому к греческому «Крестос» добавили уточнение – «Иса» или «Исус» Это слово происходит от распространенного еврейского имени Изя, т.е. Израиль, к которому добавлено римское окончание «ус». Так немцы в войну  всех русских звали иванами, а русские немцев – фрицами.  В переводе на русский «Исус Крестос» звучало бы как «Ванька-висельник». Под такой обидной кличкой этот незаурядный человек с, в общем-то, счастливой судьбой и известен до сих пор.


Потомки Иисуса по латинской линии, благодаря хорошим генам, оставили заметный след в истории. Это Ян Жижка, Лютер, Жанна Д’Арк, лорд Кальвин и Томазо Кампанелла. Африканская ветвь дала нам Мартина Лютера Кинга и Барака Обаму. Среди потомков по восточной линии наиболее известны Магомет, Омар Хаям,  Махатма Ганди, Авиценна и Улугбек. Одни из одаренных потомков этого парня осел в Ираке, а потом с войсками Тимура оказался на территории современного Узбекистана.  За свои незаурядные способности он получил кличку Акбар, что значит великий.  Акбар (из-за ошибки паспортистки сейчас пишется как Акпар) и является основателем рода автора этих строк.