Я хочу пострадать беспечностью

Я хочу пострадать беспечностью,
И следы замести свои, чтоб
Затеряться в косматой вечности,
В самой гуще московских трущоб.

Сколько собрано в вязкой тиши
Тех цветастых, навязчивых дум.
Мне давно уже легче в глуши,
Мне для жизни удобен и чум.

Эти мысли… От них не сбежать.
Они водят смешной хоровод.
Среди них есть кому поплясать,
Есть и та, что всех громче поёт.

И поёт она мне по ночам
В пучеглазой торшерной тиши,
Что я склонен к далёким мирам,
Порожденьям строптивой души.

                ***

К тем мирам, что отыскивал взглядом
Я на карте большой, в пол стены,
Той, что в детстве была со мной рядом
Над кроватью и плавилась в сны.

Эта карта ночами мне снится.
Как я был к географии рьян.
Ведь по ней я запомнил столицы
Всех на ней обозначенных стран.

Когда гости в наш дом приезжали,
Проверяли насколько силён
Я в познании стран, вопрошали
Всё про город один – Асунсьон.

Что получше спросить? Я не знаю.
Карты слева внизу уголок.
Он в загадочном мне Парагвае,
Что от нас бесконечно далёк.

И хотелось тогда мне в пампасы,
Где вольготная жизнь наугад,
Где ковбои свои выкрутасы
На мустангах горячих творят.

В жизни всё лишь смешная докука.
Снова мыслей бессонная рать.
Как на грех та случилась наука,
Мне бы век «Асунсьон» не слыхать.

Мысли всё-таки слишком весомы,
Хоть и смог я мечту превозмочь.
Мне не быть в той стране незнакомой.
В Парагвае живёт моя дочь.