Памяти Алексея Ганина II

В окошко светит солнце,
Но не светит в окошко луна.
Я на небе считаю звезды,
Погибшего друга в застенках ЧК.

Его звали Алешей,
Леша Ганин, Сереже привет.
Друг Есенина самый лучший,
Лучший друг в окопах войны.

Орден русских фашистов,
Националистов сборище миг.
На гражданке за красных пошедший,
Изменивший присяге стране.

Были бурные двадцатые,
Двадцать третий тот еще год.
Год ареста Леши Ганина,
Алексеевич уходит на фронт.

Здесь не борьба, здесь братство,
Братство трудящихся тот еще сорт.
В двадцать пятом его расстреляли,
В год, когда Ганину была открыта дорога на фронт.

Весной ушедший товарищ,
Расстрелянный в подвалах ЧК.
Мученик русский, вечная память,
Ордену слава, братству привет.

Вместе с ним расстреляли,
В ордене четырнадцать человек.
Все поэты, писатели двадцатых,
Заговор русский, спора нет.

Здесь с коммунистами распяли
Русских патриотов своей страны.
Не марксизм, так национальное знамя,
Так русский сапог, националист.

Всех фашистов они расстреляли,
Всех националистов проводили к стене.
В этих подвалах погибали поэты,
Лучшие сыны своей страны.

Погибшим писателям слава,
Мученики двадцатых годов.
Шел боевой экзамен,
Лучших расстреливали в тот приговор.

Россия лишилась поэтов,
Будущих классиков великой Руси.
За литературу, за русское знамя
Шли они на штыки.

Русский мир весь разбитый,
Раздробленный на части старик.
За поэтами христова вера,
Правда за писателями страны.

Я не знаю каким блеклым
Был тот великий русский поэт.
Недооцененная вера в поэта,
Непризнанный классик Руси.

За Есениным шла вера,
Вера в победу русской земли.
За Есениным шли поэты,
Крестьянские дети родной земли.

Не видать, здесь Родина хочет
Видеть в первых рядах своих сыновей.
За Ганиным шел крестьянский поэт Орешин,
За Орешиным Клычков и Шершеневич,
Переименованные улицы столицы России.

Шло дело четырех поэтов,
Антисемитизм, хулиганство, пьянство Руси.
Судила Москва классиков серебряного века,
Весь литературный мир.

Не ругайтесь! Такое дело.
На скамье подсудимых дети крестьянской России.
Сборище антисемитов, железная вера
В правый поворот страны.

И не светит в окошко, в дверцу,
Не играет солнечный луч.
За кулисами бесстрашные воины
Последним штурмом идут на покой.

Только Ганин знал свою участь,
Типичная судьба поэта России.
Повезло быть в расстрельном списке,
Чем погибать в окопах войны.

В орден примут Сережку,
Сергей Есенин, рязанский сын.
Рязанской земли лучшие грезы
По рязанской земле уходили отцы.

Ганин, Есенин, Орешин,
Сережа Клычков тут как тут.
Судили в столице поэтов,
Четырех друзей портрет наяву.

Судили евреи и точка,
Масонов тот еще люд.
Сионистов сборище лютый,
Заговорщиков тот еще сброд.

В двадцать пятом расстреляли Алешу,
В двадцать пятом убили Есенина род.
В тридцать седьмом прокатили друзей Есенина под революционный каток.

Расстреляли окружение грубо,
Не считаясь ни с ним, ни с чужим.
Ближайшее окружение распяли в подвале,
Расстрельный подвал и одинокий чекист.

Заливали запах крови водкой,
По синьке сходили с ума.
Ведь чекисты тоже люди,
Стальные люди страны и огня.

Этот орден чекистский
Выпал Эрлиху шанс.
Дослужился Володя Эрлих
До капитана корабля.

Эх, несет нас корабль,
Ветер дует, течению быть.
Куда несется Россия
Во главе с чекистом страны.

Прошло сто лет и ладно,
Ровно век стороной.
Чекисты в кожаных куртках
Забивали врагов штыком.

Не тратьте патроны, не надо,
Всех поэтов на Соловки.
Хуже офицерья песнокрады,
Рифмоплетов тот еще вид.

За Россию, за русский народ
Посылали Ганина в бой.
Ганин, выстрел стихами в упор,
Продолжается исторический спор.

Прошло сто лет с той войны,
Красные и белые штыки.
Выстрел, народное знамя,
Путь на расстрельной скамье.

Лучший друг Сергея Есенина,
Истинный патриот России.
В подвалах был замучен,
В подвалах сатаны.

В подвалах чрезвычайки,
Под властью сатаны.
Шли бои ночами,
Последние бои.

Шел боевой экзамен,
Посмотрим кто останется в живых.
Расстреляли Лёшу Ганина
Красные скоты.

Он был эсером знатным,
В рядах идут бои.
Это бои за правду,
О, дивный новый мир.

Новый мир залился кровью,
Кровью товарищей и друзей.
Лёша Ганин мученик московский,
Сын вологодской земли.

Здесь Вологда, там Москва,
Здесь Россия красная,
Белой не быть.

Беляки войну проспали,
Потеряли белую Русь.
За бывшей Россией шагали
Генералы и офицеры в строю.