1

Все надежды теряются в судьбы круговерти,
Становясь воплощением и венцом отвращения,
Расскажи мне, как можно жизнь создать после "смерти"
Человека, которому не даруют прощение?
Нам назад не вернуться, не начать и сначала,
И не найти даже повода, и новых слов не сказать,
Те прекрасные строки, что душа посвящала,
Под толщей льда похоронены, их здесь уже не сыскать.
Они, когда-то являя собой прочный каркас,
Были мне целью и смыслом, верой в чувство упрямое,
Не осталось ничего от прошлых истин сейчас,
Вот только это уродство бесконечно корявое.
Прежняя сущность раздавлена, пусть и не сразу,
Убить хорошее можно одной лишь колкостью фразы,
Тьма направилась дальше, захватила мой разум,
Из самой низменной точки распространяя заразу.
Она сидит внутри, не сожалея ни разу
О том, что свергнуты идолы, сожжены постулаты,
Как образ из депрессивной мучительной фазы
И стержень сердца жестокого, заключённого в латы.
Она есть то, что, быть может, невидимо глазу,
Антивирус, блокирующий череду искажений,
Холод логики, действующей не для показа,
Финальный штрих осознания добровольных решений.
В сей болезни теперь лишь одно удивительно, -
Стал я вдруг независимым ни от каких обстоятельств,
Только также бессмысленно и отвратительно
Душе, которая будто бы нахлебалась предательств.
Не приходят к консенсусу части сознания, -
Держать ли мне обещание или спасать свою честь?
Ведь сам я бился в припадках, правда чуть ранее,
Когда мне сердце изрезали, сказав всё, как оно есть.
Я порок изливаю на просторы бумаги,
Пока привычно старается мозг раздобыть дофамин,
Он непреклонен останется в дерзкой отваге,
В мечте спасти эфемерное из обгорелых руин.
Мерно гниль вытекает, идёт отторжение
И растёт напряжение в механизмах изношенных,
Хоть в чертах твоих вижу своё отражение,
В речи - резкость открытую для ударов непрошенных.
Ни о чём не жалею, улыбаюсь натужно,
Во мне погибшее море, оно всю истину скроет,
Я здесь останусь с тобой, пока так будет нужно,
Если тебя эта маска, конечно, тоже устроит.