Двадцать девятое...

Её характер обжигает мои пальцы нестерпимо.
В нём смесь всех крайностей: от благородства до смертельного греха.
Она в моменте, словно Жанна д’Арк, идёт вперёд неумолимо.
Одновременно с этим, как Мария у Толстого, прячет чувства,
Жизнь свою считая не дороже лопуха.

Огонь её волос для окружающих — сигнал не приближаться.
Он как расцветка крыльев бабочки — защита от дурных людей.
Но для меня этот огонь — призыв с душевным очагом не расставаться.
Пусть обжигает он искрой,
Но из-за этих ран я лишь люблю сильней.

Она — инъекция моя адреналина с дофамином.
Разгонит сердце до сверхскорости и заберёт мой сон.
И только взглядом этот двигатель она остановила,
Внося спокойствие и холод.
Вот откуда, мне скажите, столько власти в нём?

Ей демон шепчет, что пора со мной покончить,
Истерзанную душу выкинуть, как рассыпающийся тлен.
Внутри неё идёт война, и чувств букет храню, как аромат духов хранит флакончик.
Надеюсь на победу сил добра,
Но с радостью и силам зла отдамся в плен.

Давай, стреляй, я сделаю лишь шаг тебе навстречу.
Убей, потом заставь меня воскреснуть вновь.
Ты спросишь, для чего всё это, я, конечно, не отвечу.
Зачем тебе причины?
Ведь ангелы и демоны твои, они все как один желают видеть мою кровь.