Где Бродскому надо было поставить точку

У Иосифа Бродского есть стихотворение "Моя свеча, бросая тусклый свет". Это стандартное по размеру стихотворение, в котором поэт развивает идею влияния героя на будущего человека, которому "свет", а именно жизнь самого поэта, поможет найти путь в "бездорожье". Казалось бы, в чем суть нашего посыла?.. Дело в том, что самая сложная форма стиха, это короткое четверостишье. По выразительности ни одна форма стихов с ним не сравниться. И сложность такой формы в том, что надо заключить такой смысл, такой эмоциональный посыл, который как сразу покоряет читателя. И надо сказать, такой посыл получился у Бродского. Читаем:

Моя свеча, бросая тусклый свет,
в твой новый мир осветит бездорожье.
А тень моя, перекрывая след,
там, за спиной, уходит в царство Божье.

Все!.. Поэт сказал нам исчерпывающе, указал свой путь, над назидание, мы восприняли эти пронзительные строчки. Казалось бы вот оно завершение... Ан нет, Бродский не захотел расставаться с удачно написанным четверостишьем и решил его продолжить.

И где б ни лег твой путь: в лесах, меж туч
— везде живой огонь тебя окликнет.
Чем дальше ты уйдешь — тем дальше луч,
тем дальше луч и тень твоя проникнет!

И мы видим как эмоциональный посыл стал уходить, мысль начала детализироваться, началась описательность, которая весьма вредна поэзии, потому что в ней как правило исчезает и сама поэзия.

Пусть далека, пусть даже не видна,
пусть изменив — назло стихам-приметам, —
но будешь ты всегда озарена
пусть слабым, но неповторимым светом.

Идет повторение начальных строк, но уже уныло, назидательно, без эмоций. Но тут поэт спохватывается, он чувствует, что поэзия от него ускользнула и дает снова сильный эмоциональный посыл

Пусть гаснет пламя! Пусть смертельный сон
огонь предпочитает запустенью.
Но новый мир твой будет потрясен
лицом во тьме и лучезарной тенью.

Однако он не спасает стихотворение, он уже уводит в другие смыслы и пути, и начинает преувеличивать значение "тусклого света", который идет от поэта, этот свет уже должен потрясти мир потомка, ожившим лицом во тьме. Однако это слишком экзальтированное представление о собственном влиянии.

Надо вернуться к первому четверостишью и там завершить стихотворение, тогда оно не получит унылость, пережевывание и экзальтированное назидание.