Баллада о Варыкино

Свеча горела на столе –
Таков поэта зимний вечер.
Россия в буре и огне
Запечатлелась в нём навечно.
Он водит кончиком пера,
Ночь так тиха… Ему не спится…
На удивленье, красота
Из-под пера на лист ложится.
И вместе с красотой – покой.
Когда судьба всего лишила,
Ты счастлив малым. Всё с тобой:
Сосновый стол, перо, чернила.
Поэту не о чем просить.
Бушует заревом эпоха…
Он будет сон жены хранить,
Печаль ночей и горесть вздохов.
Тиха, длинна поэта ночь,
Он пишет, как бессмертный Пушкин,
Слагая золотом – точь-в-точь,
Терзаньям музыка послушна.

Свеча горела на столе,
Сосновый стол в тревожных бликах.
И в наступившей тишине
Не слышно перьевого скрипа.
Застыв в предчувствии на миг,
Поэт стал скорбным и несчастным.
Вдруг жизнерадостный язык
К его строфе стал безучастным.
Как вынесть то, что пережил,
Как волчье описать дыханье,
И напряжение всех сил,
И жизнь в последнем издыхании?
Как допустить, чтоб злая смерть
Затмила небо голубое?
Перо противится: не сметь!
Не застит мир пережитое!
Нельзя лишить нас права жить
И ощущать морозный вечер,
И близких жизнью дорожить,
И ждать желанной скорой встречи.
Но вкралась в строчки тихо смерть,
И потускнели в небе звёзды…
Как боль из памяти стереть –
Симфонию трагедий грозных?
Когда уснул он за столом,
Страдание преодолев искусством,
Суджи Сюпин – весь в золотом,
Сиял в тетрадке безыскусно…

Свеча горела на столе,
Перо порхало над бумагой,
Как вызов тягостной судьбе,
Как гимн упорству и отваге…
Но слышен, слышен волчий вой,
Всё ближе, ближе волчья стая…
Вот отчего ты сам не свой,
В смертельной схватке погибая…
Зачем в неравную борьбу
Вступил со зверем беспощадным,
Зачем не веришь ты в звезду
Сиянья рифмы безначальной…
Оставь свой беспокойный сон,
Впусти же жизнь в сие мгновенье,
Пусть пасть сверкающих клыков,
Не поглотит любви прозренье.
Открылись линии судьбы -
Зловещее предназначенье…
Как сделать слышным вопль мольбы
В таком простом стихотворении?

И отложил поэт перо.
Из глубины метельной ночи,
Будто в пробелы между строк,
Ворвался ропот воем волчьим.
Свеча горела на столе.
О, как ему слагать продолжить!
Невыразимости вовне
Облечь в слова язык не может…
Как различить наверняка,
Откуда скорбный вой донёсся? –
То гул полей и сквозняка,
Иль сердце гулким эхом бьётся?

Ван Дзясинь