Глава 11. Визит Енокидзе

Дверь Весельских радостно вскрякнула. Лара, поспешно вытирая мокрые руки, бросилась
открывать, так как Агата, сообщив, что у нее крайне важные дела, настоятельно порекомендовала
ее не беспокоить.
На пороге стояла тень, из которой на порог вышел как всегда импозантный Вильям Кузьмич,
державший в одной руке торт, а в другой мраморную рельсу (с которой, как помнит наш
внимательный читатель) он не расставался после возвращения с Бермуд.
-Товарищ Енокидзе! Вы, собственной персоной! – вскрикнула чувствительная и
восторженная Лара, и всплеснула все еще влажными руками! -Вот радость-то! Вы проходите-
проходите, вот тапочки…Тортик-то какой расчудесный, я сейчас заберу у Вас, чтобы не мешал!-
продолжила она- Агаточка занята, просила не беспокоить, но я думаю, что такую приятнейшую
новость я ей обязана сообщить! И Лара бросилась к закрытой двери кухни, забыв о Белке,
которую она собственно купала, до появления Вильяма Кузьмича. По дороге Лара продолжала
повторять-Радость-то, радость-то какая!
Белка, прикрыв свою …хм.. наготу пушистым полотенцем выглянула из-за двери ванной и
подмигнула товарищу Енокидзе. Тот , обрадованный радушным приемом, в свою очередь,
подмигнул Белке и, прислонив рельсу к дверному косяку, переобулся. Затем он, поправив перед
зеркалом усы, пошел за Ларой, с несколько (более обычного) учащенным сердцебиением.
Агата на кухне была не одна! Она, после известия от Весельской-старшей, вспорхнула со стула и
бросилась ему навстречу, но даже это не обрадовало Вильяма Кузьмича…Он крайне
подозрительно рассматривал некоего товарища, который, судя по слишком близко стоявшим
стульям, сидел до этого плеч-о-плеч с Агатой Васильевной, при этом, как понял Вильям Кузьмич,  они еще и  вместе смотрели
в монитор… Сейчас же, этот товарищ, приподнялся, кивнул ему и сел, взглянув на Енокидзе
спокойным, и как показалось, Вильяму Кузьмичу насмешливым взглядом… Он мысленно начал
составлять фоторобот незнакомца: рост выше среднего 1.87-1.90, худощавый , глаза… Тьфу ты,
да он Сыч какой-то-перебил сам себя Енокидзе- ишь как бровь-то приподнял…Агата, удивившись
возникшей и несколько напряженной паузе начала свой спич- Вильям Кузьмич, ну наконец-то Вы
прибыли! Мы уже скучали по Вам, ну в смысле, все мы- она взглянула на Лару, которая вспомнив
о мокрой Белке, извинилась и убежала в ванную комнату. –А, да-продолжила Агата, я же вас
друг-другу не представила! Итак, Это Вильям Кузьмич Енокидзе, наш бывший участковый, друг
семьи, можно сказать. Он только что прибыл с Бермуд, где он занимался очень важным
расследованием, еще он написал диссертацию и обрел поэтический дар!- Агата остановилась.-А
вы, теперь, опять будете нашим участковым? А как же Жабренко?-спросила она у Енокидзе. Тот
боролся с видением, которое внезапно его посетило, оно было из какой-то из прошлых жизней, и
в нем Весельская-младшая и этот…вот… который Сыч. Вильям Кузьмич усилием воли вернулся в
реальность как раз вовремя, чтобы ответить на вопрос. - Я на повышение, хм, пошел… Потому
товарищ Жабренко останется Вашим участковым, а я буду курировать работу отделения. Но… -
чтобы не выглядеть хвастуном, особенно перед Незнакомцем, Енокидзе продолжил- Товарищ
Жабренко тоже вот на повышение готовится, у него стажер, прибывший из иностранного
государства, для обмена опытом теперь будет…-Здорово-сказала Агата Васильевна.- А это-она
посмотрела на Сыча-мой старинный друг Сеня! Ой, ну, то есть, наверное ты ж Арсений?-Агата,
никогда не называвшая друга полным именем, несколько смутилась.- Апсений-произнес тот. -
Как?-в один голос воскликнули Енокидзе и Весельская. –Апсений-невозмутимо повторил тот.
–Родители не хотели, чтобы мое имя было банальным.-Апсений Апполонович Гнедко-
представился он, вставая и протягивая руку Вильяму Кузьмичу. –Да, продолжила Агата. Апсений
Апполонович специалист в области компьютерных технологий (вот сейчас как раз он мне помогал
разобраться с нашим компьютером, который творит что-то невообразимое!), еще он специалист
в области финансов, классической и неклассической музыки, растениеводства и… -Очень приятно-
перебил ее Енокидзе, почти с ненавистью взглянув на Сыча (как он решил его называть) . –Я,

впрочем, по делу заглянул.- А я хотела Вам чай предложить, тем более Вы такой торт вкуснючий
принесли! Ах, это же наш любимый! Сень, смотри!- Енокидзе решил, что ему лучше удалится и
чрезвычайно холодно продолжил-Я, хотел Вас, гражданка Весельская-младшая попросить
перевести надпись, сделанную , судя по всему на древне-египетском, который Вы хорошо знаете,
на мраморной рельсе, привезенной мной с Бермуд. Предполагая, что это даст необходимую
информацию для дальнейшего расследования.-Так, останьтесь, Вильям Кузьмич, мы уже
заканчиваем, и я бы могла..Или, если Вы спешите-продолжила Агата, увидя взгляд Енокидзе- то
можете оставить рельсу, а я на досуге…-Оба варианта, к сожалению неприемлемы- сдержанно
сказал Вильям Кузьмич.-Это может быть опасно! Вы же знаете, что в меня стреляли 374 раза! – И,
что-приподняв бровь, с какой-то отвратительной ухмылкой ( по мнению Енокидзе) встрял в
разговор Сыч – ни единого раза не попали? - Мне пора- сказал Енокидзе, игнорируя вопрос. Лара,
вошедшая в кухню с расчесанной, высушенной феном и потрясающе красивой Белкой, уловила
напряжение, и хотела было…Но Вильям Кузьмич решительным шагом двинулся к выходу.