Оставив след

И посыпала

И двадцать первый век не лучше,
земляк из Марьевки глухой.
Двадцатого ещё похуже –
до помрачения лихой
жестокостью в стране совковой –
своей безнравственностью злой,
что гнула из людей подковы
и посыпала всех золой.

Сплошные войны нам двадцатый
оставил по наследству, зло
и с президентами-вождями –
им подавай одну войну,
а длятся все они годами,
терзают подлые страну.


Пересыпая

Заиндевелое пространство
вокруг луны осенних дней.
На солнце вновь протуберанцы…
Седлаю вороных коней,
скачу галопом по равнине
и по долине я молвы.
Желает счастья мне рванине
всё население Москвы.

За непонятки в измеренье
в десятой степени тоски
и отвергают намеренье,
пересыпая вновь пески –
слова пустопорожних далей
за поворотами судьбы,
но рассуждают о морали
и безупречности борьбы.


Оставив след

1.
Вот и завершился день осенний
и посыпал первый мокрый снег.
Святотатство длилось лишь мгновенье –
нас избавило от летних нег.

Снова нас к зиме готовит осень –
холодами закаляет нас.
Даже радует деревьев проседь.
Вновь стремимся хором на Парнас.

А Пегас стоит, сложивши крылья,
хвост желаний серый опустил.
Лето стало уж далёкой былью,
не грызёт Пегас давно удил.

2.
А моё состояние свято –
и стихи, и поэмы за жизнь,
хоть и жалкая сроду зарплата,
но далёкою стала вдруг близь.

И, наверное, будет печально
осознать неизбежность всего.
Начиналось красиво за далью,
в заосеннее, всё ж торжество.

Появленья на Свет, но, однако,
мне предписано быть налегке
под довольно счастливым тем знаком,
что начертано вот на руке.

3.
Хорей взовьётся над оленем
и снег расступится во мгле.
Не знаю, чьим, но всё ж веленьем
настанет счастье на Земле.

И успокоятся метели,
улягутся в сугроб снега.
Наверно, многое хотели,
когда смывались берега?

Бурлили воды постоянно,
луга купались в тишине.
В кустах играло фортепьяно
и пели птицы по весне.

Отлогим берегом весною
искал монеты древних лет
в деревне, смытою рекою,
оставив свой монетный след.