Хозяюшка

Взвалив к себе на спину толстый сук,
Едва сумев расправить слабые коленки,
Девчонка лет восьми
Неровной поступью заковыляла к дому.

В ночной тиши в каморке, где одно окно,
На печке тихо мама спит,
А рядом с ней лежит сынок, мальчишка лет пяти.

И тихий треск из печки еле слышен, того гляди, потухнет огонёк.
Уже неделю мама не встаёт и что-то про себя бормочет,
А младший братик, будто бы комочек,
Лежит безмолвно, чего-то ожидая от судьбы.

Девчонка, стукнув дверью, внесла охапку мелких дров.
От частой рубки толстых сучьев
мозоли в кровь на маленьких ладошках,
и пальчики в порезах торчат из рваных рукавиц.

Взглянув на маму и на братца, слегка вздохнув,
С себя одежду сняв, в запечек бросила небрежно.
На корточки присев, открыла топочную дверцу,
И наспех накидала дров.

Немного посидев, о чём-то размышляя,
Услышав долгожданный треск горящих дров,
Малышка, встав, накинув мамин фартук, пошла к столу.
Как взрослая хозяйка,
Искусно стала резать кусочками морковь и лук для варки щей.

И вспомнила она, как в первый раз
Спросила разрешения у мамы, чтоб приготовить суп.
И мама, улыбнувшись, слегка погладив голову её, тихонько молвила:
«Помощница моя, какая ты уже большая!».

Её ручонки дело знали,
Мала в годах, а опыт поварихи за плечами.
Не раз уже семью кормила,
Когда из дома мама надолго на работу уходила.

Запахло щами в доме.
Малышка, взяв ухват, неспешно чугунок достала.
Пока несла к столу, на помощь Бога призывала.
Тяжёл был для неё горшочек щей.

«Ну вот и всё, для вас еда готова», —
Тихонько молвила хозяюшка,
Вполоборота повернувшись к спящим.

В ответ донёсся только скрип калитки и завыванье ветра буйного.
Испуганно взглянув в окно, малышка прошептала:
«О, Господи, помилуй!».

И тут же вспомнила она, что ранним утром позабыла помолиться.
В углу лампадочку зажгла и на коленки опустилась,
И со слезами на глазах к Спасителю и Богородице в молитве обратилась:

«Услышьте, Господи и Матерь Божья,
На вас надеюсь и усердно я прошу,
Здоровье дайте маме и братишке,
Они так дороги сердечку моему».

Слегка головку опустила и монотонным шёпотом твердила:
«Помилуй, Господи, помилуй и спаси».
При этом крестным знаменьем себя подолгу осеняла.

И засветилось всё вокруг,
Как будто кто-то крышу дома сдвинул,
И с неба в окружении небесных сил
В каморку Богородица спустилась.

Со светлых риз её стелился свет,
И запахом святого мира
Наполнилось пространство всюду,
И пение, что колокольный звон, округу разбудило.

Небесная Царица малышке улыбнулась,
Слегка взмахнув рукой в том направлении,
Где мама с братиком в безмолвии лежали,
Чудесным образом на небо устремилась.

И свет погас, и нет молитвенного пения,
Лишь только запах благовоний напоминал присутствие небесных сил.
А на лице малышки застыл взгляд удивления.
Не в силах ручками пошевелить, она дрожащими губами
Продолжила молитву к Богу возносить.

И словно громом прокатилось по каморке,
С печи раздался мамин голос.
Со всей присущей ей любовью
Она к дочурке обратилась:

«Хозяюшка, мы долго спали?
Поди, устала нас ты ждать».
И очень ласково потрогав, сказала сыну:
«Сыночек, нам пора вставать».

Зашевелился вдруг комочек, ладошки к маме протянул,
Сестрёнке ласково промолвил:
«Ах, как же хочется покушать мне щей твоих, сестрёнка.
Пока я спал, во сне приснилась мне твоя стряпня».

Не стала дочка говорить о чудесах в каморке чудных,
О том, что всю неделю провела одна,
Её душа наполнилась весельем,
Ведь рядом мама с братиком,
А все печали и тревоги остались позади.