Афеизмашки

Кстати, афеизм — просто неверие и лёгкое безбожие.
Это не атеизм — непокобелимая уверенность в том, что никакого бога нет.


И паства больше не грешила,
Чтоб гнев богов не накликать.
Со дня, как попадья решила
Гашиш в лампадку добавлять.

На святки батюшка набрался,
Но это ему было не впервой.
И утром он недолго колебался
Между рассолом и святой водой.

Не вовремя закрыв исповедальню,
Управившись до четырёх,
Вбежал духовник в свою спальню,
Застав там аиста врасплох.

И всем от здравия до упокой
Отмеряны шаги,
Сползанием бирки именной
С руки и до ноги.

Гроб опускающий крестили
И поминали. Ну а вскоре
Они уже в суде делили
Это постигшее их горе.

На суженного погадала,
И извела массу свечей.
Но колдовство ей показало
Козлов, зануд и сволочей.

Ты что, не русскоговорящий?
Ищу, где муженёк мой бродит.
Поверь, я ангел настоящий...
Но на метле быстрей выходит.

Она была готова разреветься,
И до молитв уже дошла.
Мечтала перед ним раздеться,
Но карта всё не шла.

Робея, задал свой вопрос,
Освобождаясь от исподня.
Но ей лукавить не пришлось,
Он первый у неё сегодня.

Миряне всё гуляют, изменяют,
Они не признают своей вины,
Что поиски невесты удлиняют
Сомнительное прошлое жены.

Как это всё божественно!
И нету в том сомнения,
Я тоже стала девственна
После обнуления...

Я с ним была честна,
Узнав, что обручён:
«Ни Бог, ни Сатана
Не заводили жён!»

Злые сны ей стали сниться
После фразы откровенной:
«Тебе бы в Индии родиться,
Была бы точно там священной...»

Однокласснице он робко
Показал, где есть душа.
Она глупая как пробка,
Но на ощупь хороша.

Хоть пост очередной пугает,
Он всё дороже и сложней,
Но всё, что нас не убивает
Богаче делает врачей...

Протопресвитеру не нравится разврат,
И мы меняем все приоритеты:
С полуночи все объявляют целибат
В рамках финансовой диеты.

Воздерживался весь Великий пост,
Но организм потребовал расплаты.
Запугивал: «Уж лучше на погост!
Доколе без скоромного разврата?»

Мы не сошлись во мнениях, я знаю,
Но перепалки стали слишком остры.
Так вот, я откровенно предлагаю:
Тебе собратья наши, мне сосёстры.

Если лечиться нет желания
То, посоветовал по вере брат,
Избавит всех от заикания
Всё исцеляющий российский мат.

Они религиозный экстерьер
Не сразу выставляют напоказ.
В семь сороков ведут обмер,
Зато обрежут враз...

Земля вращается, ей клялся,
Быстрее ночью, а не днём.
Тут даже кохен не сдержался
И громко пояснил на чём.

Над ним брит милу совершили,
И стал Шмуэль вместо Сергея.
Но в Тель-Авиве разъяснили:
Он не еврей, а сын еврея.

В келье почитать псалтырь
Обходясь лишь малым.
Но не пускают в монастырь
Со своим, но вялым...

А церковный брак навечно,
Или также номинально?
Я незамужняя, конечно,
И даже дважды официально.

Медовый месяц только отделит
Реальность, скрытую мечтами.
И помните, что это как кредит,
Который надо отдавать годами.

Бегите от иллюзий мнимых,
Всем обещают, что навеки.
Желаете вернуть любимых?
Подольше сохраняйте чеки!

Церковный календарь купил
И, в целях экономных,
Всех любовниц разделил
На постных и скоромных.

Кроссворд, трёхбуквенное слово:
«Чем Бог мужчину наградил?»
Лицо жены стало багрово:
«Да Евой, старый педофил!»

Ей мифами он подтвердил,
Как привлекательна античная культура.
Потом невинности лишил,
Своею копией стрелы Амура.

Да, это невесёлый смех,
Просто смутила его внешность.
С ним даже был не грех,
А так... досадная погрешность!

Нас пока ещё спасает,
Что она проворная.
Но и во мне не угасает
Сила чадотворная.

Вот снова праздники настали!
Бухла набрал он второпях.
Ещё не зная, что совпали
Два красных дня в календарях.

А мы себя порой не понимаем,
Вот я с соседкой согрешить мечтал.
Но когда стал ей прямо искушаем,
Вдруг в грех охаивания впал.

Такая точно не оставит одного,
И с ней он не сидит без дела.
Совсем как ангел девушка его,
За год уже три раза залетела.

На исповеди, да впопыхах,
Используя все краски лексикона,
Наговорила о таких грехах,
Что батюшка взял номер телефона.

Я думал, меня будете прощать,
А вы всё больше про дела ночные.
И можно громко так не ржать?
Я всё же исповедуюсь впервые.