Белых листьев безумье

Белых листьев безумье,
белых чистых листов озверелость.
Кровь толчками, как ужас, вливается в сонное тело,
и огромный орёл
                причащается крови и мяса...
Я прикован к бумаге,
                прикован к бумаге.

Это осень.
Она колдовала и пела,
и плела свои сказки,
и плясала в забытом овраге,
и строила глазки...

Я очнусь.
Как всё тускло раскрашено в мире.
Пыль сочится из щелей,
и женщина тряпкою машет...
Будто есть в этом хаосе линий какие-то цели.
Будто есть тут за что может взгляд зацепляться.

Лучше ночь с её тёмной неумолчной трелью,
однонотная,
словно с похмелья зевота.
Лучше чёрная ночь,
с пауками и ведьмами,
и со страхом,
     со страхом животным.

Этой белой бумаги
пустые
       распахнуты очи.
Пусть глядят в мою душу,
пусть всю её взглядами выпьют.
Я очнусь, когда снова
цыганского табора осень
будет петь и плясать
и одежды срывать золотые.

04.02.1978