Красное

1. Гоголь - огнь!


Голос дрожал.

                Краснела парадная.

Вид

         хохотал.

                Волновались    жители.

Герой

              поэмы

                хмыкнул досадно.

За угол свернул -

                там   его    и  видели.

Егорушка -

                это ж вам не Евангелие ! -

такой герой поэмы -

                надо  же (!) ,

гремел подошвой

                по полу,

как   Врангель,

ломая спиной косую сажень.

Мост осиный.

Осень.

Очень длинный.

Очень.

Прошел через мост.

Рубаха - парень.

В сердце костер - в рост.

Мысли, по факту, набекрень.

Жизнь

             раскидалась

                по стенам, по

вОлнам.

Круто

            вписалась в речной пейзаж.

Угол

           засвечивал

                в центральной

колонне

дома

стеклянный  ночной  антураж.

Радуга

               слов

                разномастно месила

окорок

                тучи   над Невкой,

над   льном,

девушка враз, хохоча, говорила,

о бестолковостях, видно, с парнЕм.

Бух!

Вслух!

Ух!

Ах!

Ба-бах! . .

Гул

        трезвонил

по   норам,

по  канавам,

обгоняя воронихину суету.

Так я бродил

по шкурам,

по барам,

обжегшийся об не ту!

Разудаливался!

Горнел!

Метелил!

Мечтал стать - встать!

Пятницы

                считал на

                на одной

 неделе,

                лег на кровать.

Буреломно

                мечтал

                и  валялся, как

 мерин,

уполаживая
 
            рифму    в    конце   строки.

“Потери!

Потери! .. “ -

подмышки  потели.

Потом потекли -

как в русле реки

по телу.

По делу

пришел.

                Встал.

                Раскланялся

 сочно.

-  Разве такое возможно днесь?!

Строчка

                ...Тттт...   сбегала в конце

к   многоточью -

                бегав   над взморьем

сознанья   -     несь...

Что-то

протяжное  в  уши  влито.

Боль?

Или что-то  из сна?   Потом...

Бредовость . . .

Бордовое...

Не нужно

                убивать меня, как

личность,

      душа моя по-прежнему

прилична.

                И к прошлому

она не безразлична.

А к настоящему? -

        она взята с поличным.

Зычно!

Наковеркал...

Накорябал.. .

Изрыл

               прошлое в земляные  валы.

Я

     болью

                по лире

                бУхло    хлябал,

обнажая

                перья - стволы.

Есенинским

                взмахом

                воскрес

Маяковский!

Достать

                бы  разлуку - до звезд!

Ударил

               красивой и красной

папахой

мой стих, -

                наяву строкоперст!

Жужжи-иии! -

                открывались бытийные

двери.

Мы сможем

себя

     оправдать.

Кричууу-у      во все  горло :

"Я в Господа верю!

                За него я готов

лишь   страдать! "

По городу прет

золотая головушка  -

Егорушка!

Как жить?

Если жизнь - ножи!

Если жизнь - нажим!

Если жизнь - режим!

Настроя

                строй  из букв ,

из   слов, -

                бредет мой строй

                исполинским

верзилою,

                поя  и  поя

                про термин "любовь", -

   об  него я сгорел со страшной

     силою!

              Сося

                сок    листвы

                вдольпарковой,

        трезвоня

                просто политическим

дискантом,

                я   умру

        за         собственную

 марку.


Ночь.

На кухне - яства.

Полусонная вдова

плачет

незаглаженной

тоскою

по Егорушке,

кружится

от горя  и

печали голова,

слез пролито -  не ведро,

а  морюшко!



2. Человек, пришедший на дуэль.

Автомат.

Запазухой.

Натянул свой парус.

Бестолково трясясь и резонясь.

На вокзале буквы - "Хабаровск".

- Глаша! Глаша! - кричит человек. -

У меня сегодня дуэль.

Глаша  кушает

и слушает

херь.

Так начинается век.