Письмо солдату

Солдат!
Сегодня в школе нам сказали:
Чтоб мы на завтра – чай, конфеты принесли.
И каждый написал посланье,
Слова от сердца, от души
Слова для фронта,
Для защитников земли. 

Я позвонил.
С работы ехали родители, и сладости собрали.
Осталось мне лишь выполнить наказ.
И выдрал белый лист из будничной тетради,
И тут задумался, смотрел на серый карандаш,
И ощутил.
Такой наказ я получаю первый раз.

Я заглянул в волнения души.
И стал искать такого слова,
Чтоб можно было вытащить сейчас.
А там кенты, там музыка чужая,
Бравады много,
Но всё больше на показ.

Мне стало ясно.
Нужно по короче,
Ведь это фронт, окопы и блиндаж.
Без сантиментов, проще, чётче,
Тем более, уж дело к ночи,
Игра на паузе,
Не собранный рюкзак.

Их не виню. Они не знали
Что трудно подобрать слова,
Когда нам поручение давали,
Из сердца праздного,
И для души, которая тревогой не жила.

И молча я сидел,
Над беленьким листочком,
В тиши ночной,
Не подобрав слова,
И ждал, когда зелёненьким росточком
Пробьётся семя,
Зерно.
Которое смиренно
Душа до часу берегла.

И на меня взглянул,
Средь книжных полок,
С портрета,
«Бессмертный полк».
Мой дед –
Филипп Семеныч Тарабан.

Ты что внучок?

Ты знаешь.
Я однажды,
После боя.
Осенью промозглой,
В плавнях под Запорожьем.
В воде по пояс ночку коротал.

Как рассвело,
Чтоб было поскорее,
С товарищем решили,
Домой идти.
Через Одессу – напрямик.
В сорок шестом я дома обсушился,
Через три года,
Обнял жену
Щекой к щеке приник.
 
Солдат – Родной!
Пишу тебе с Кубани.
Из хутора, где прадеды мои
На ПЕРВУЮ вставали,
И позже на ВТОРУЮ шли деды.

Родной!
Пишу тебе из хутора родного
Где в ряд могилы сродников моих,
Тех, что в тылу и в оккупацию попали,
И здесь от скорби и надрыва,
В тени акаций в землю полегли.

Я буду впредь от этого листочка,
Свои слова, поступки выверять,
И за Тебя молиться ночью,
Чтоб Ты родной
Домой пришел
И смог родных обнять.