Кораблекрушение

(основано на реальных событиях 20 ноября 1820 г.)

Ещё недавно мы охотой промышляли,
Китов ловили и жир их продавали,
Но вот однажды судно протаранил кашалот,
С тех пор переменилась жизнь.
Мы выжили в тот день, Господь нас уберёг.

Запас провианта и воду удалось частично спасти,
Морскую навигацию также успели с собой унести.
Когда наш корабль ушёл под воду на глубину,
Мы принялись размышлять, куда теперь держать курс?
Встал важный вопрос: а выиграем ли у стихии войну?

Идея идти на ближайшие острова нам не понравилась,
Слышали о каннибалах на тех берегах — уверенность поубавилась.
В итоге решили направиться сразу на побережье материка,
Посчитали, что это наиболее оптимальный маршрут.
Безопасность превыше всего, так думали мы тогда.

В штормящем океане качались наши лодки,
Искали каждый миг спасительной находки.
А спустя месяц наткнулись мы на остров,
Достигли берега и принялись за поиски еды.
Не знали мы ещё, что скоро превратимся в монстров.

Небольшим оказался остров и едва обитаем,
Сразу стало понятно, что на нём мы себя потеряем.
Местной живности нам бы едва ли хватило на пару недель,
Мешкать было совершенно нельзя,
К отплытию стали готовиться как можно скорей.

Оставался на острове источник пресной воды,
Но утолить он мог только часть нашей нужды.
Мы починили вельботы, загрузили пресную воду,
Взяли запасы еды, теперь всё было готово.
Далее ситуация переходила к скорбному эпизоду.

Лишь трое из команды на суше решили остаться,
Тяжело им было от слабости передвигаться.
Перед отплытием мы дали обещание помощь прислать,
После прощания, отметив координаты на картах,
Отправились в путь, цели своей достигать.

За три последующих дня мы съели всех крабов и птиц,
Вскоре нас перестали пугать изнурённые выражения лиц.
Из провизии оставался лишь хлеб, спасённый ещё с корабля,
Дотянуть до земли не успели, пришло понимание:
Нас судьба на ужасную смерть обрекла.

Один за другим от голода мы стали умирать,
И неоткуда помощи в открытом океане было взять.
Самых первых усопших мы захоронили в воде,
Меж тем хлебные запасы исчерпались,
Желудки, изнывая от боли, постоянно просили о еде.

И вот очередной товарищ умер у нас на глазах,
Но мы уже не торопились в воду его спускать на руках.
Вместо похорон устроили совместное обсуждение,
Слишком долго сомневаться не пришлось,
В конечном счёте вынесли тяжёлое решение.

Сначала мы отрезали голову, чтоб облегчить моральные муки,
Стали резать конечности, стояли страшные звуки.
Слюни перемешались с кровью, каждому достался кусок,
С жадностью человечину съели, а после поникли,
Страх сковывал изнутри, по телу пробегал холодок.

Беда, как известно, не приходит одна, и вот снова несчастье,
Стихия напомнила о себе, шквал разделил нас на части.
Три вельбота потеряли друг друга, таков получился расклад,
Надежда добраться до берега стремительно гасла,
Материк был ещё далеко, а впереди нас ждал сущий ад.

В первой лодке обстоятельства сложились угрюмо,
Один из нас дышать перестал, сообразили вскоре — он умер.
Поспешно расчленили и съели его, чтобы выжить.
Осталось нас трое всего, мы начали чувствовать,
Что совсем скоро прекратим здраво мыслить.

От утомительной качки морской
Под неустанной проклятой жарой,
Мы, не сдаваясь, теряли последние силы
И продолжали грести, наши мышцы ломило,
На коже выступали крупные, страшные жилы…

Спустя девяносто дней после крушения судна,
Когда стало уже до изнеможения трудно,
Китобойный корабль нас троих подобрал.
Спасение пришло в последний момент,
Стойкий характер верх одержал.

А в это время вторая лодка всё ещё бороздила океан,
Оставались в живых трое членов команды и капитан.
Закончилось трупное мясо, вспомнили обычай морской,
По жребию стали решать, кто умрёт следующим,
Кто спасёт остальных, а сам обретёт покой?

Вот так одного из товарищей пришлось застрелить,
Пищей для остальных он сразу успел послужить.
Потом в лодке скончался ещё один человек.
Уцелели лишь двое — капитан и матрос,
Тех жутких событий уже не забыть им вовек.

Скорчившись, они лежали на разных концах лодки,
Жарились на солнце, везде валялись рваные ошмётки.
Вельбот напоминал логово свирепого чудовища,
Двое выживших походили на живых мертвецов,
Кости в руках для них стали единственным сокровищем.

Высасывая мозг из костей своих мёртвых товарищей,
Капитан и матрос погибали от жажды нарастающей.
Язвы покрывали их кожу, бороды затвердели от соли,
Галлюцинации для них стали в порядке вещей,
Смотреть на умирающих было горько до боли.

Вторую лодку также обнаружило китобойное судно,
Но поднять на борт полуживых людей оказалось трудно.
Обезумевшие и безмолвные от стольких мучений,
Те двое не сразу поняли, что помощь к ним пришла,
Они ещё долго находились в мире иллюзорных видений.

Когда всё-таки удалось спасти умирающих моряков,
Им дали немного еды и воды, чтобы снять шок.
Затем стали спрашивать, что же случилось,
Лишь спустя сутки выжившие смогли всё рассказать,
После их откровения глубокое молчание воцарилось…

А третий вельбот с тремя моряками
В море погиб под злыми волнами.
Никто никогда их больше не видел,
Хоть и взывали они к высшим силам,
Настиг их смертный удел.

Из всей команды, потерпевшей крушение,
Не многие жизнь спасли, получив избавление,
До земли добрались только пять китобоев.
Чуть позже они встретились вместе, всем заявив,
Что на острове в море помощи ждут ещё трое!

Уже весной спасательная экспедиция прибыла на остров,
Справиться с радостью и волнением было не просто.
Троица на берегу представляла собой кожу да кости,
Но моряки, истерзанные голодом, по-прежнему жили,
Хоть и намучились за последние месяцы вдосталь.

Так мир узнал об одной из величайших трагедий в море,
Где кашалот принудил китобоев испытать безмерное горе.
Огромный исполин после крушения корабля сразу скрылся,
Больше не видели великана на водных просторах,
Возможно, его путь с тех пор завершился…