Пепел королей

Далёкие голоса стонут за гранью ночи,
Где сорван покров старины, укрывающий тайны былых столетий.
В глубинах забвения шёпот отца, что сам себя нарёк богом,
Создаёт из алых нитей судьбы извечный узел противоречий.


Говорят, когда-то он восстал, чтобы вернуть себе трон,
Воздвигнув над миром неприступный замок иллюзий.
В его зрачках отражаются страдания тех,
Кто не смог распознать под маской величия бездну одиночества.


Но явился тот, чья кровь несёт в себе три искры,
Сольные аккорды разных миров, сшитых в единый мотив.
Он стал странником меж разломов тьмы и света,
Его голос звучит тревожной песнью пробуждения.


Теперь в каждом ударе сердца слышен стук древних битв,
В каждом шаге по тусклым залам раздаются отголоски боли.
Где власть лжебога скользит, как мрачная тень по коридорам,
Там и загорается тихий огонь надежды в глазах непокорных.


Искажённая реальность ломается, словно стекло,
Под тяжестью раскрывшихся тайн, что подтачивали стены дворцов.
Пыль оседает на руинах пустых обещаний,
Заставляя вспомнить, что даже вечность способна дрогнуть перед истиной.


В его жилах пульсирует залог нового будущего,
Но путь к финалу усеян жертвами и страхами, что визжат на ветру.
Откуда взять силы, чтобы разомкнуть железный круг предательства?
Кто подаст руку тому, кто на грани между светом и безумием?


Там, где треск молний рассекает небеса,
Громыхает раскатами величайшая ложь, жаждущая провала.
И в этот миг вселенная затаивает дыхание,
Ожидая, сделает ли он выбор в сторону света или ночи.


Когда обрушится последний бастион,
И сияние неба смешается со свинцом рассвета,
На обломках звучит клятва, пролитая в кровавых орнаментах боя,
Что никто более не станет рабом чужого величия.


Взойдёт новый день — серебристый, звонкий, незнакомый,
Где скорбь о прошедшем сохранится лишь эхом в расколотых зеркалах.
Но в сердце того, кто принёс освобождение,
Останется память о тяжести короны, которую он отринул.


Так кружится бессмертный круг страсти и боли,
Но в нём уже угадывается рождение новой гармонии.
А в звенящих осколках, что однажды были лишь тенью,
Сверкает отражение тех трёх искр — объединённых в одном сердце.