Книга роман Королева 9 часть 35 глава

Анабель прогуливалась по коридору, мимо портретов предков графини Изольды. В одном из них она увидела портрет, поразительно похожий на графиню. У входа в зал стояли стражники. Пройдя мимо них, Анабель услышала, как один из них сказал другому: "Видать, будет играть мелодию на рояле". "Да, видать, а что ей делать, если она здесь, в замке, графиня не отпускает ее ни в свет, ни на балы? Только здесь она может хоть как-то отвлечься от старости, а графиня, наоборот, будет только молодеть". Красота графини поразительна, но одновременно опасна для всех нас. Анабель, беря ноты в свои руки, почувствовала присутствие графини, которая проходила мимо. Анабель, увидев ее, робко уронила нотный лист. Графиня подошла к ней: "С тобой всё хорошо, моя любовь?" Но Анабель лишь вздохнула и ответила: "Я бы хотела быть на балу во дворце королевы Анны во Франции, там говорят так изысканно". Графиня, с мягким голосом, сказала: "Ты не поедешь на бал, я не хочу, чтобы ты была среди гостей". Это не так, это лишь разжигало бы в моей душе ревность. Но, - прошептал Анабель, её голос звучал с необычайной силой. Она коснулась её волос, вдыхая аромат роз, исходящий от духов, и, прижимая её к себе, лицом к лицу, с нежностью поцеловала её в губы: "Ты будешь только со мной". Анабель всхлипнула, но графиня лишь крепче прижала её к себе. Графиня Изольда, несмотря на свою поразительную красоту, обладала властным характером и холодным взглядом, который мог бы заморозить даже летний день.  Её прикосновение, хотя и нежное, казалось Анабель ледяным, сковывающим.  Анабель почувствовала, как  кровь стынет в жилах.  Аромат роз, окружавший графиню,  казался ей теперь не благоуханием, а дурманящим ядом,  приковывающим к ней, как к гипнотизирующей змее.

«Моя любовь? —  прошептала Анабель,  её голос дрожал, но не от страха, а от  скрытой  бунтарской силы.  —  Вы  называете  это  любовью?  Это —  тюрьма,  золотая клетка,  из  которой  я  хочу  вырваться!»  Её  глаза,  до  этого  полные  печали и  робкости,  загорелись  необычайным  блеском,  полным  обиды и  отчаяния.

Графиня  отстранилась,  её  лицо  оставалось  спокойным,  но  в  глазах  мелькнуло  что-то  похожее  на  удивление.  Она  не  ожидала  такого  бунта  от  своей  «любви»,  этого  тихого,  покорного  существа,  которое  так  прекрасно  играло  на  рояле  и  так  изысканно  выглядело  в  своих  простых  платьях.

«Ты  не  понимаешь,  Анабель, —  сказала  графиня,  её  голос  стал  холоднее,  чем  ледяная  вода  в  замковом  колодце. —  Я  оберегаю  тебя.  Мир  жесток,  а  ты  слишком  нежна,  слишком…  чиста  для  него».

«Чиста? —  Анабель  горько  усмехнулась. —  Вы  лишаете  меня  жизни,  превращая  в  тень,  в  призрак  в  своём  замке.  Я  хочу  жить,  чувствовать,  любить…  не  так,  как  Вы  это  понимаете!»  Она  оттолкнулась  от  графини,  её  руки  дрожали,  но  глаза  горели  уверенностью.

Графиня  сделала  шаг  к  ней,  её  рука  была  поднята,  будто  для  ударa, но  замерла  в  воздухе.  Она  видела  в  глазах  Анабель  не  страх,  а  решимость,  и  это  поразило  её  больше,  чем  любое  проявление  бунтарства.

В  глубине  сердца  графини  мельком  промелькнула  тень  сомнения.  Возможно,  она  действительно  зашла  слишком  далеко  в  своём  желании  удержать  рядом  с  собой  эту  красоту,  эту  нежную  душу.  Но  многовековая  привычка  к  власти  и  контролю  быстро  погасила  этот  огонёк  сомнения.

«Хорошо, —  сказала  графиня  холодным,  спокойным  голосом. —  Ты  не  поедешь  на  бал  королевы  Анны.  Но…  я  позволю  тебе  выбрать  себе  платье.  И  ты  сможешь  попросить  что угодно из  кухонных  запасов для  ужина».  Это  было  уступкой,  но  лишь  для  того,  чтобы  купить  время  и  разобраться  в  ситуации,  оценив  степень  непокорности  своей  «любви».