Книга роман Королева 9 часть 25 глава

Слезы королевы Елизаветы  текли градом, когда она выбежала из кабинета короля Генриха .  Ее бег по длинным, мраморным коридорам Виндзорского замка был отчаянным, каждое эхо шагов усиливало бушующую внутри неё боль.  В своей личной опочивальне, роскошь которой внезапно стала невыносимой тяжестью, она грубо сбросила с пальцев драгоценные кольца – рубины, изумруды, бриллианты, – отбросив их на резной столик из красного дерева.  Отражение в большом, украшенном позолотой зеркале показало ей всё ещё прекрасную, но измученную женщину с покрасневшими глазами и взъерошенными каштановыми волосами.  Это было отражение не только физического, но и душевного изнеможения – годы придворных интриг, политических маневров и, что было особенно мучительно, постоянная измена её короля, начали брать своё.

Она позвала свою самую верную служанку, Мэри, женщину, которая была с ней с юных лет и хранила многие её секреты.  Мэри, преданная до самозабвения, тут же появилась, склонив голову:  "Ваше Величество, вы звали?" Елизавета, с трудом сдерживая рыдания, попросила Мэри помочь снять тяжёлые, инкрустированные жемчугом украшения из своих волос.  Волосы, собранные в сложную причёску, были настоящим произведением искусства, но сейчас каждый заколок, каждая шпилька казались символом её заточения.  "И ещё, Мэри, принеси мне кофе, крепкого," – прошептала королева, её голос дрогнул. "Как можно скорее," добавила она,  показывая тем самым, что нетерпение и тревога берут над ней верх.

Генрих , тем временем, стоял у окна, задернутого тяжёлыми, тёмно-бордовыми шторами.  Его взгляд, полный  самоуверенности и холодной расчетливости,  был направлен на залитый солнцем двор.  Он размышлял о королеве, о её ревности, которую, по его мнению,  легко было объяснить. Он, Генрих, король Англии, мужчина в расцвете сил, окруженный  постоянным вниманием,  всегда стремился к новизне, к новым чувствам, новым женщинам.  Его неуемная жажда власти и  женского внимания порождала целые бури в его личной жизни и на политической арене Англии.  Он был убеждён, что  Елизавета должна понимать это,  принимать как данность, как неотъемлемую часть его королевской природы, часть его превосходства.

Когда Мэри вернулась с кофе, Елизавета, откинувшись на  высокую спинку стула, выплеснула всё, что её терзало. "Я устала, Мэри, устала от его измен! Сколько ещё я должна терпеть это?  Сколько ещё я должна молчать, скрывая свою боль?"  Её голос был тихим, но в нём чувствовалась  глубокая, всепоглощающая печаль, граничащая с отчаянием.  Мэри, с сочувствием глядя на свою королеву, ответила: "Ваше Величество… Он всегда был таким, и, боюсь, таким и останется. Это его природа, его суть".  Эти слова упали на королеву подобно камню,  на мгновение заглушив все её надежды.

Внезапно Елизавета вспомнила о важном письме, которое должно было прибыть.  "Мэри," спросила она,  "пришло ли письмо, о котором я говорила?"  Служанка покачала головой: "Нет, Ваше Величество.  Пока ещё ничего не поступало".  Это письмо, содержащее сведения о  секретных переговорах с Францией, могло радикально изменить  ситуацию и, возможно, стать последней надеждой для Елизаветы, хотя и  значительно ухудшить её и без того сложные отношения с королём.  Задержка письма лишь усилила  ощущение безысходности, царившее в королевской опочивальне.  Судьба Елизаветы,  будущее Англии – всё это висело на волоске,  зависело от тонкой игры придворных интриг и, возможно, от  содержимого одного-единственного письма.