Приглашение на свадьбу

     Приглашение на свадьбу

     ***

     В большом городе, но не слишком большом, хотя и не чересчур маленьком жил-был Андрюша, который по взрослении стал Андреем Ильичём.  А покаместь, будучи Андрюхой и при том посредственным студентом, диплом инженера у института выцарапал. И с работой после института повезло ему таки здорово. Пока отличники обивали пороги отделов кадров, солидная компания с первого захода наняла Андрея Ильича инженером по охране труда и с завидной зарплатой. 

     ***

     Имел 29-летний атлетичный и смазливый вертопрах знакомых тьму-тьмущую, из которых троих числил друзьями. И этот предмет знания в моём рассказе важен, как спусковой крючок для пистолета, потому как все трое уже были при жёнах и детях. 
     В недавние летние месяцы Андрей Ильич посетил-навестил всех троих по поводу семейных празднеств, и неприкаянному холостяку, наконец-таки, захотелось такого же уюта. 
     Мысленно прошёл он не раз и не два вдоль череды знакомых женщин, мадамов и мамзелей… да так и отошёл ни с чем. 
     Однако.

     ***

     Случилось так, что за одним из упомянутых семейных застолий хозяйка познакомила Андрея Ильича с подругой Наташей. 
     Гром, молния, сто тысяч чертей – сердце ветреника забилось гулко и незнакомо робко. Робко, потому как Наташа была явно, как говорит народ, не их тех. Красавица же отнеслась к Андрею Ильичу тепло и по-приятельски, но попыток флирта не приняла. В отпоре не было унижения, но и  надежды на успех было не больше. 
     – А ну тебя, – подумал всердцах Андрей Ильич и отступил.
Ан “не тут-то было” случилось назавтра, повторилось послезавтра и придавливало завистью обладания при сравнении с другими женщинами. То ли намерение жениться принуждало его не забывать о Наташе, то ли мысли о Наташе понуждали холостяка мечтать о браке – было не так уж и важно; ибо при мыслях о ней он не о постели думал, а желал быть рядом, заботиться и холить. Любовь ли это? А отчего ж и нет!
     У Тамары, хозяйки того вечера, он заполучил телефон красавицы. Носил с собой всё лето, переложил из пиджака в осеннюю куртку, а потом и в зимнее пальто. 
     Уже под хмельком во время предновогоднего на работе сабантуя молодой человек понял, что имеет резон позвонить Наташе с поздравлением, а там то сё, может, и чего ладное выйдет, но тут не ко времени молодому организму крепко захотелось в туалет. 
     Хорошим людям, я не пеняю молодому влюблённому,  не запрещено, ведь, мешать необходимое с полезным. Потому молодой инженер крайнюю кабинку занял, спустил штаны и, удобно уместившись, набрал номер. 
Холодное приветствие не остановило специалиста по охране труда и мало-помалу разговор стал теплеть, когда в стенку постучал сосед. 
     – Чего там? – откликнулся занятый двумя заботами молодой человек.
     – Я уже давно выйти хочу, а Вы всё говорите, – пожаловался старческий голос.
     – Ну и выходи. Я тебя что держу?
     – Так мне воду спустить же надо.
     – Ну так спускай. Тебе чего – моё разрешение нужно?
     – Спасибо, – ответил голос мягко и… “побежал поток проворный, что вторит весело громам”.  
     – Андрей Ильич, это Вы свои любезности мне с горшка посылаете? Фу, какая гадость, – разозлилась Наташа.
     – Ну гад, – подумал о предателе-соседе Андрей Ильич и стал было оправдываться, но телефон уже молчал.

     ***

     Андрей Ильич был не жаден, но умел и сберечь. До сих пор жил он безмашинными заботами – нужды не было. И придумалось головастому поклоннику, что приехать с извинениями на новенькой “Тойоте” может и впечатлить. Резонно, не правда ли, мой читатель?
     Приезд на работу коллег впечатлил, что укрепило надежду. После работы к Наташе. На Замковой его остановил полицейский.
     – Вы едете непристёгнутым. Я Вам выпишу штраф.
     – Просс-тите, из-винни-те. Я ввол-нуюсь. Ппервый день за рулём. Е-дду нна ппер-вое ссви-ддание с лю-лю-ббимой жен-щщиной. – Помолчал и добавил: рраз-го-вваривать.
     – Мда, молодой человек, не просто Вам будет её уговорить. И давно заикаетесь?
     – Ттолько ссейчас. Я Ввас ис-пу-гался.
     – Такое мне ещё не говорили, – усмехнулся полицейский в седые усы.
     – Ну так ладно – прощаю. Пристегнитесь и уезжайте. Успеха Вам.

     ***

     Дверь открыла мать Наташи.
     – А Наташи нет дома. Она, как говорится на посту, дежурит.
     – Она тоже полицейсковая?
     Женщина посмотрела на него как на умалишённого и прикрыла дверь до щёлки.
     – Наташа врач в больнице на Шпалерной. 
     – Эт дурак, – подумал Андрей Ильич, – цветы не подумал для матери купить.
     Дверь захлопнулась.

     ***

     Наташа подошла не с той стороны, с которой Андрей Ильич её ожидал. Села рядом на скамью и развернула мороженое.
     – Вы уже в магазине были?
     – Нет. В каком магазине. А… это у нас кафе на выходе. Вот не подумала тебе купить. Ведь мы  можем на ты, правда?
     – Конечно-конечно, я только рад, при том, что я и отчества вашего… твоего просто не знаю. А за мороженое спасибо, не любитель я. Когда меня спрашивают: любишь сладости? Я отвечаю: да, мои сладости – рыба и мясо.
Тут некстати белая капля мороженого упала на скромное место его брюк. Андрей Ильич закраснелся, скромно подхватил каплю пальцем и слизнул. Брюки стали чистые – во рту гадко. Он сумрачно посмотрел на склонившееся над ними дерево, в кроне которого суетились птицы. Туда же смотрела и Наташа. На лице её было желание вытошнить. Отведя глаза в сторону, она сказала:
     – Андрей Ильич, извините, я устала. День был непростой, мне надо отдыхать. До свидания.
     – До свидания, – ответил он и злобно подумал: – Во гады птицы!

     ***

     Пробежали дни, пока Андрей Ильич решился на извинительный звонок. Добрым смехом Наташа выпрямила его неуклюжесть, и разговор получился не без надежды. Андрей Ильич осмелел и предложил встречу.
     – И где же встретятся наши молодые люди, Андрей мой Ильич?
     – В ресторане “Журавинка”.
     – Нет, Андрей, пригласи меня в филармонию. Там послезавтра 2-й концерт Рахманинова. 
     – Да, знаю такого – известный музыкант. Кажется, композитор, я прав?
     – О-о-о! В наше время да такие знания. Ну вот я упорно хочу пойти. Вот только билеты купить непросто. Сможешь?
     – Для тебя смогу обязательно и непременно. А кто играет?
Наташа было призадумалсь и ответила со смешком.
     – Ферруччо Бузони, знаешь?
     – Ну конечно, кто же его не знает!

     ***

     Быть с Наташей на людях было приятно – щекотало гордость. На неё оглядывались женщины и мужчины. Места были хорошие – недалеко от сцены, Андрей Ильич сел в мягкое кресло и стал слушать.
     Разбудил его рабочий.
     – Тебе чего, парень, плохо?
Андрей Ильич замотал ошалелой головой и увидел пустой зал, в котором были лишь он и рабочий.
     – Ну так иди досыпать домой. Закрываем.
     Андрею Ильичу было неимоверно стыдно. Он не был ни чрезмерно уставшим, ни просто недоспавшим, а вот не проснулся даже в антракте.
     – И не разбудила, – подумал он, – всё насмарку. Сперва мороженое, а теперь это – посмешище! Как это со мной приключилось? И что делать теперь?

     ***

     Снова полетели дни короче минут, и… ура! – звонит Наташа и без ехидства в голосе говорит: здравствуй, Андрей, я о тебе домашним рассказала, они хотят с тобой познакомиться, приглашают в субботу на ужин. 
     – Уф, отлегло, – подумал Андрей Ильич. Какая воспитанная девушка! И помнит же, значит, обо мне.

     ***

     Андрей Ильич подарил маме цветы и коробку шоколада, а Наташе большущего сдобного Винни-Пуха. Мама подобрела. Наташа обрадовалась больше чем какой ребёнок.
     Папа приступил по работе.
     – Травмы производственные, конечно, случаются, Андрей Ильич?
     – Не много, но как же без них. Людей не думающих хватает.
     – А смертельные случаи?
     – Нет. Бог упаси, нет и нет. Всё, знаете, крутишься, стараешься, а уважения никакого. А, да что говорить, – всплеснул обиженно рукой. Такое было…
     – Это вы о чём, расскажите.
     – Да тут и рассказывать-то нечего. Сказали вот: иди в станинный цех – узкое место там говорят совещание расшить. Им, цеху этому надо бы ворота погрузочные открыть в другом месте: станины быстрей и безопасней из цеха на транспорт. Вроде бы и не вопрос, решили где быстро. А я им как возражаю: там же парк мемориальный, в нём какие-то исторической ценности деревья старинные. Город не даст разрешения на вырубку. Согласились, помолчали, варианты какие. И вроде как упёрлись – тупик. Один и говорит, вот Андрей Ильич нас запутал, пусть он и скажет. Чего, отвечаю я, чего вы в эту стену упёрлись? А если проломать ту напротив – вот и выйдем. В дурдом, Андрей Ильич, выйдем. Там река с лесом.
     – Это кто сказал? – спросил папа.
     – Сам Гелий Львович при всех так и сказал.
     – Он кто?
     – Как кто? Генеральный наш. Обидно даже. Совсем не уважают.
За вторым под испытующим призором мамы Андрей Ильич обронил вилку и полез под стол её поднимать. Оттуда на обеденный стол вылетел гнусный звук – лопнул под мышкой пиджак. За столом поняли неправильно. Когда красный Андрей Ильич вылез из под стола, папа и Наташа сдержанно смеялись. Мама смотрела прокурором, а на лице написано: больше ни ногой.
Скорбное молчание заволокло комнату. Минуты две казались резиновыми.
     – Андрей Ильич, Вы рассказали нам о своей работе, не расскажете ли подходящий анекдот?
     – Вот он благородный спаситель мой, – подумал молодой человек, и его отпустило. – Да, я их много знаю. Вот вечер, парень с девушкой в подъезде обнимаются. Она: Выкрути лампочку, – парень выкрутил. – Она: Хочешь, в рот возьму? – Он: Да ты что, дура? Она ж горячая!
     Скорбное молчание обратилось в  могильное. Папа смотрел на гостя с сомнением, на лице.
     После обеда Наташа проводила его до выхода из подъезда.
     – Миллион спасибо за подарок – королевский! Ну-ну, не так мрачно, мой кабальеро. Папа с мамой люди отходчивые, добрые. Они всё понимают и простят.
     – Вы так думаете?
     – Конечно, я так не думаю – я знаю. Мы ведь знакомы уже почти 25 лет, люди хорошие. До свидания, мой герой. Идите домой и успокойтесь. В другой раз Вы меня поведёте в ресторан, который хотели. 
     Наташа ласково потрепала его по голове.

     ***

     Настроения не было. Не было понятно – что делать, как быть. И вдруг позвонила Наташа – прямо на завод.
     – Андрюша, миленький, я тут так закрутилась. Встретьте меня с работы в 7.30. Сможете?
     – Конечно, могу. Конечно, встречу.

     ***

     Андрей Ильич припарковался позади бээмвушки красного цвета.  На скамье Наташи ещё не было. Она неожиданно  выпрыгнула из “немки”, протиснулась между машин и, сияющая, светлая, протянула в окно открытку.
     – Вам приглашение на свадьбу. На двоих. Пойдёте?
     – Спасибо, дорогая Наташа. А как же! Если Вы приглашаете.
     – Чудненько, спасибо. В открытке Ваше имя, время и адрес банкетного зала. Ну я побежала. Столько дел, ужас.
     – Наташа, подождите, а свадьба чья?
     – Как чья… Моя, конечно. Вон жених в машине тоже торопится. Не могу больше, Андрюша. Сколько дел – невпроворот!
     Она нырнула в “немку”, чмокнула водителя, и они…

     ***