На белой рамке черного портрета
Раскинут яркой синью серый лёд,
В палитре благ из ветхого завета,
Хороший обязательно умрёт.
А прокурор останется в палате,
Судить судимых и судей,
А Цицерон забудет вой в сенате,
И в светлый храм, войдёт мой иудей.
Отправится из рая в преисподнюю,
Врачуя отзвуки эпох,
Мой бедный Фауст, раб мгновенья,
И вместе с ним доносчик-бог.
А солнечный удар кого-то схватит,
И больше не отпустит никогда,
Я тоже Каин, жертвенно то значит,
Что встреча с братом будет не одна.
Свидетельство о публикации №125020702192