Память

Неисчислимые забытые миры —
Гекзаметры забытых междуречий
забытого скупого языка.
Забытые сегодня и вчера.
В тебе есть все, но ты хранишь в секрете
архивы вавилонских библиотек.
Я этот стих уже писал однажды.
Я этот стих когда-то уж читал —
мне снился он. Мне снился мотылек,
мне снился сон, мне снилась амигдала —
миндалевидный страх в моем мозгу.
Ты притворяешься моей Эвтерпой,
как притворяюсь я самим собой.
Все было, все прошло и все забыто,
Когда-то я был старше, чем сейчас,
Когда-то меня звали по-другому.
Однажды временем назвался хронос,
движеньем кинео, пространством космос,
так логос словом стал, а биос — жизнью,
Поэзия осталась же собой!

Так спой же мне проклятая цыганка
накрывшись полушалком этих слов —
моих стихов, моих полночных бдений,
рождающих бескрылую еще
тень ласточки иль может кукушонка —
подкидыша, слепого, как и я.
Ты мне поешь — я вторю этой песне,
Слова известны мне, порядок их не нов,
Но доступ к ним даешь мне неохотно.
В себе самом я различаю тени:
Вот — Борхеса, над нею — Дон Кихота,
Вергилия, Шекспира, Мандельштама...
Их множество — от "альфа" до "омега"!
Подобны звездам — их не перечесть
даже достойнейшим из звездочетов.
Порой я различаю их сильнее
чем самого себя.

Крик горлицы прощеным воскресеньем
Я слышу и тихонько вспоминаю,
Чем утро отличается от ночи,
Чем я от них — от самого себя.