Бобры. Книга 4. Часть 1

Часть первая. Сияние декабрьского снега.

Сияние декабрьского снега,
В свет переведшее озёрную печаль,
Открыло путь готовым впечатлиться
В свободный от предубеждений край.

Сомнений не было: меня ждала Алина
И я, Данилом ею наречён,
Смело в проём шагнул, как в полотно картины,
Не затворённых стражником окон.

Босые ноги, наконец, коснулись снега,
Приятным холодом меня насторожив,
Чтобы быстрей с любимой оказаться,
Я, эволюции работу отложив,

Рукам позволил вспомнить счастье бега
И к снегу белому всем телом я приник.

Как юрок стал я и изящен
В движениях своих скользящих!
С какою радостью спина
Оставила оковы сна

И счастие участия с восторгом приняла!

Я невесомым стал как пух, созревший одуванчика,
Бобриной сущностью пронзён,
Забыл мир Глеба мальчика.

Зуб, ус, хвост, шерсть, четыре лапы:
Я был зверьком теперь мохнатым
И, запахом судьбы влеком,
Бежал надежды строить дом!

Без плана, смелыми мазками,
Осины струганой досками,
Осокою вместо гвоздей,
Под радио коростелей!

Зимы покинул мир холодный,
Услышав сердца зов природный,
Я оторвался льдиной,
Чтобы отдать стремнине
Лишний вес.

«Балбес! Балбес! -
Кричали чайки:
Попытки бегства твои жалки:
Растает тело льдины,
И в зыбь надежды сгинут!»

Чаек всё дальше слышен крик,
И ветер, здешний проводник,
Меня несёт к водоразделу,
Почти не чувствую я тело:

Осталось плоти – килограмм,
А скоро и его отдам
Меня ласкающим волнам.

Кто видел смены сред границу,
Тот улыбнётся проводнице,

Когда летят ко всем чертям
С багажных полок вещи,
Так как сбывается сейчас сон неприятно вещий.

Встретил улыбкою и я
Теченья мир другого
И растворился в его водах,
Не говоря ни слова.

Конец первой части.