Потрескавшиеся люди

Не разгладить упрямые складки
На ткани,
Без брызг воды или пара.
Земли трещины не исцелить,
Не напоив ее влагой.
От сухости воздуха лист на поляне
Не сминается под ногами,
А ломается, крошится.
И, от, всепоглощающего, жара пламени
Стекло под давлением лопается.
Также и мы истончаемся,
Иссыхаем.
На мелкие, рваные лоскуты распадаемся
От недостатка, искренних чувств,
Живительной влаги.
Или от накала страстей,
В пожаре,
Не сгораем до тла,
До пепла.
А, зачастую, осколками рассыпаемся
И, после, переплавляемся
В черную массу,
Бесформенную.
Остаемся потресканные мы.
В потресканной жизни.
С потресканным сердцем,
Душой
И заломами на судьбы полотне,
Неизгладимыми
Под самым тяжелым, горячим прессом
Своих стараний
Утешиться,
Каплями чужих, скупых состраданий.
Безуспешно, ночами, надеемся
Залечить свои раны,
Сшивая колючей, потуже, иглой.
Остаются на теле и душах шрамов
Узоры, в глазах отражаясь
Беспробудной тоской.
Прикрываем их, с позором, очками.
А шрамы прячем в, поярче, наряды
Маскарадных шутов.
Маски врастают.
Не отодрать присохшие,
Даже с кожей.
Она иссохла и обтянула кости.
Ленты этих повязок давят в затылок узлами.
Больно…
Так, нестерпимо, больно,
Что хочется, не просто с кожей,
А, напрочь, кости.
Выдрать из груди заштопанное.
Заточить, как лезвие когти.
И рвать
Безостановочно то,
Что с таким усердием штопали.
Не на прежние лоскуты,
А в клочья,
Удаляя с себя узоры, потресканные,
Вместе с сами собой.
Пока оно не остановится.
Не перестанет стучаться
В новую жизнь,
Пересохшую равнодушием.
И перегретую пустыми надеждами.
Спасение только в одном возможно…
Не горячей,
А только, комфортной и теплой
Любовью чистой,
Не ледяной родниковой,
А отстоянной, комнатной, выдержанной,
Без химикатов и ржавчины,
Напитаться.
Напиться…
Не хочу быть потрескавшейся
Или… лопнувшей
От перегрева, расплавленной.
Хочу, наполненной быть до краев,
Постоянно,
Твоей,
Своей
Любовью, нежностью,
Поднесенной друг другу в стакане.