Дорога в Явь

Людей в людях нет, много, много тысяч лет;
Волхвы говорят, что были. Но все про это забыли.
Зачем же помнить о воле, зачем же помнить о силе?
Даосы вещают просто: Не сеяли – не косили!

То плачут они, то смеются, то руки жмут, то дерутся.
На первый взгляд всё просто – тот первый, кто выше ростом.
Кто больше, богаче, смелее,
Кто «пашет» живота не жалея.

И любит до рваной струны, и видит огни войны;
Да только не он это знает; чувствует, понимает.
Он лишь одевает хаки, он вечно на острие атаки.
И снова обиды, и слёзы; упрёки, долги, вопросы.

По кругу от дозы к дозе, забыв про мечты и грёзы,
Бредёт человечек взрослый, тот самый, что выше всех ростом.
Несёт свою тушку «в вечность», так бесы сказали честно,
Так черти «надули» в уши, ты только иди и слушай.

Так легче, привычней, так проще, так им безопасней, короче.
Тем самым, что с нами с рожденья, с первого восхожденья.
Почти с первого вздоха, с осознания в себе бога.
С полёта в яви и нави, с того, когда решили сами…

Жить истиной, волею, силой. Чтоб «крышу не уносило».
Чтоб душу не рвало на части, чтобы «не знобило» от счастья.
 Чтоб ровно всё было, уместно. Неважно, с какого ты места,
С какого уровня, ряда; чтоб «в доме всё было нарядно».

Чтоб в людях были люди, не только губы и груди,
Не только «нулевые каналы», анализы и аналы.
Так хочется верить во что-то, что сдвинет их этот кто-то,
Толкнёт, что есть мочи, не будет ждать тёмной ночи.

«Разбудит» пинком под жопу, прорубит «окно в европу»,
Поможет подняться с колен, забыть про позорный плен…
Да только этот кто-то давно уже в окружении плотном,
В тройном кольце бетонном, в подвале самом тёмном.

Как те же волхвы говорили: Забудьте, как мы забыли.
Забейте, как мы забили. Они же вас не просили?
Не жгите костры понапрасну, для этих убогих, несчастных.
Даосы вещают мудро: Не надо на пули грудью.

Не надо за них убиваться, стараться, пытаться, «е***ься».
У них другая дорога, другая с чужого порога.
Нет в людях людей, хоть тресни,
Нет искры в глазах, нет песни…