Миленький, хрустальный и не мой...

Миленький, хрустальный и - не мой, -
Каплями январских мрачных ливней, -
Возвращайся поскорей домой,
В наше, ещё доброе Предзимье.

Инеем на скошенной траве,
Хрустом листьев на тропе - к прохожим...
Хоть куда, но вряд ли, что ко мне.

...Мы с тобой отчаяньем похожи -

Рвём и рушим.
Тканым полотном
Прошлое ложится под иголки.
...Мир опять перевернёт вверх дном.
Мир опять.

Но больше нету толку:
Ни кроить, ни рвать, ни жечь, ни шить.

На ветвях повиснет бахромою
Прошлого иссученная нить,
Вдетая под кожу на живое.

Красная от выпавшей листвы, -
Той, где землю красят листья клёнов,
Солнышком закатной синевы,
Падая лучами вдоль зелёных

Вечно сосен, что стремятся вверх.

Главное: хоть что-то постоянно.
Постоянно снится белый снег,
Нитки с кровью на подоле рваном...

Сумерки, стекающие вниз,
Линия глухого горизонта,
Ты, с привычной пустотой глазниц,
Вне себя и даже вне сезона...

Вне меня.

Границ здесь больше нет.
Граней нет.
Мерцание экрана...
С ночью слился чей-то силуэт,
Поглощённый влажностью тумана...

И под кожу - дозу тишины:
От моих пустых четверостиший,
Не-войны, где нет ничьей вины,
Где никто не шепчет:
- Тише, тише...

И уже - не гладит по лицу -
Нежностью, не выросшей в  привычку,
Пальцем по зажившему рубцу,
Заставляя вспыхивать как спичку...