Книга роман Королева 7 часть 5 глава

Графиня Изольда, облачённая в роскошное платье цвета тёмной сирени, с трепетом готовилась к балу. Её отражение в огромном, венецианском зеркале, казалось, пылало не только от свечей, но и от внутреннего возбуждения. Внезапно, в её покои тихонько вошла юная Анабель, её глаза, цвета весеннего неба, полные надежды и скрытой тревоги. «Графиня, - прошептала Анабель, голос её едва слышно дрожал, - можно мне поехать с вами на бал?» Изольда, сердце которой билось учащённо от смеси предвкушения и ревности, сжала кулаки. Анабель, с её невинной красотой, вызывала у графини парадоксальное чувство: глубокую любовь и охватывающую её ревность. «Нет, Анабель, – ответила Изольда, голос её был твёрд, но в нём слышалась скрытая боль. – Я ревную тебя. Я не хочу, чтобы на тебя глазели, восхищались…». Изольда, не в силах сдержать бурлящие чувства, властно притянула Анабель к себе и поцеловала её в губы – поцелуй, бывший смесью страсти и отчаяния. Анабель, хотя и смутилась от неожиданности, не отстранилась. Её любовь к Изольде была столь же сильна, сколь и безгранична. «Но, прошу вас, графиня, возьмите меня с собой! – взмолилась она, голос её срывался на шёпот. – Я буду тихо сидеть в уголке, не буду никому мешать». Изольда, вглядываясь в прекрасные глаза Анабель, увидела в них искренность и бесконечную преданность. Ревность сменилась мягкой нежностью, перемешанной с горько-сладкой тоской. «Хорошо, дорогая моя любовь, – прошептала Изольда, глаза её блестели слезами. – Я скажу слугам, чтобы тебе принесли красивое платье». Она притянула Анабель ещё ближе, целуя её вновь, на этот раз с нежностью и безграничной любовью. Этот поцелуй обещал не только вечер на балу, но и вечность, проведённую вместе, несмотря на все ревнивые муки и тайные страсти. Воздух в покоях наполнился ароматом роскошных духов и сладкого предвкушения грядущего вечера, однако в нём также скрывалась горьковатая нотка запретной любви двух женщин, чья связь была ярче и сильнее всяких светских условностей. Бал стал лишь фоном для их настоящей истории, истории любви, запретной и прекрасной. Тёмно-сиреневое платье Изольды и её ослепительная красота лишь подчеркивали глубину их чувств, скрытых от любопытных глаз. Изольда, отстранившись, провела рукой по щеке Анабель, заметив лёгкий румянец, расцветший на её нежной коже.  Сердце графини разрывалось от противоречивых чувств.  Любовь к Анабель была столь же сильна, как и страх потерять её.  Страх, что кто-то другой оценит её красоту, её невинность,  её всё.  Изольда знала, что её ревность – это проявление её глубокой привязанности, но эта мысль мало её утешала.

«Хорошо, Анабель, – наконец, прошептала Изольда, её голос звучал мягче, смягчённый внезапно нахлынувшим чувством вины. – Ты поедешь со мной. Но обещай мне, что будешь держаться рядом со мной, ни с кем не будешь говорить, кроме меня. И ни на кого не будешь смотреть, кроме как на меня».  Её слова звучали как просьба, а не как приказ.  Изольда чувствовала, как её властная натура уступает место нежной заботе, желанию защитить Анабель от всего мира.

Анабель, счастливая и одновременно напуганная, кивнула, её глаза блестели от слёз благодарности. Она обняла Изольду, чувствуя тепло её тела, запах её духов – сложную смесь фиалок и амбры.  Графиня крепче прижала её к себе, словно боясь, что Анабель может исчезнуть, раствориться в воздухе. 

В карете, направляющейся к дворцу, Анабель сидела тихо, как и обещала. Она любовалась Изольдой, наблюдая, как та поправляет свои перчатки из тончайшей кожи, как играет светом её роскошное платье.  Изольда, в свою очередь,  постоянно бросала на Анабель украдкой взгляды,  проверяя, не пытается ли она привлечь внимание других. В её глазах читалась смесь любви, страха и неуверенности.

Бал был роскошен.  Зал сиял светом сотен свечей, отражаясь в хрустальных люстрах.  Звуки вальса витали в воздухе, смешиваясь с шелестом шелка и шорохом парчи.  Мужчины, одетые в великолепные фраки, кружились с дамами в пышных платьях. Изольда, держа Анабель за руку, словно за самый драгоценный бриллиант,  избегала светских разговоров и танцев. Она старалась держаться в тени, боясь, что кто-то заметит Анабель, эту хрупкую птицу в клетке её любви и ревности.

Анабель,  смиренно следуя за Изольдой,  чувствовала себя немного несчастной.  Она желала радоваться балу,  но страх обидеть графиню  сдерживал её.  Несколько раз мужчины пытались обратить на неё внимание, но Изольда,  быстрым взглядом и едва заметным жестом,  останавливала их.  Её ревность была не только страстью, но и защитой. Защитой Анабель от мира, полного лжи и лицемерия, мира, который Изольда хотела сохранить для них двоих. 

К концу вечера, когда большинство гостей разошлись, Изольда почувствовала облегчение.  Она не позволила никому приблизиться к Анабель,  сохранив её для себя.  Возвращаясь в карете,  Изольда,  уставшая, но счастливая,  прижалась к Анабель,  чувствуя её хрупкое тело,  понимая, насколько сильно она её любит и насколько  глубоко боится потерять.  Её ревность была  проявлением этой любви,  жестоким,  но  искренним.