Обожаю учить девчонок

На фотографии 22 девочки 13 летнего возраста и Ваш покорный слуга.
Место съёмки Феодосия. 1986 год. Конец июня. Это эпизод из подлинной истории моего Второго отряда.
Но здесь речь не о Втором отряде.
Сами видите: тренер и 22 девочки.
Вот именно такая (количественно) группа девочек с понедельника по субботу шесть раз в неделю и по шесть раз в день заходила в мой качканарский шахматный клуб и начинался очередной урок шахмат для этой группы.
36 групп по 20 девчонок (обычно 22 – 23 ибо столько их было в половине класса шестой школы) это 720 девчонок в неделю.
На этом моя работа отнюдь не заканчивалась, а только начиналась. Ежедневно отведя шесть уроков с 8.00 до 13.45 я принимал три группы девочек из других школ города по отдельному расписанию, затем делал короткий перерыв и принимал группы детей в шахматном клубе, после чего детское время заканчивалось и я работал со взрослым контингентом еще два-три часа.
Обратите внимание: у всех красоток серьёзные напряженные лица!
А иначе с этим контингентом нельзя.
Порвут на портянки как Тузик тряпку.
В моём втором отряде царила военная дисциплина!
Подъём, зарядка, построение, утренние процедуры, завтрак, поход к морю, поход обратно, всё строем, всё строго. Они меня обожали!
Всё было ясно чётко однозначно понятно разложено по полочкам с утра и до вечера. Все хотелки были спрятаны далеко-далеко и закрыты на семь замочков. Мои ученицы в шестой школе за год интенсива выучили меня как надо общаться с девочками 1-6 класса. Никаких ля-ля! Жёстко. Строго. Как я понимаю Карполя! О! Это величайший знаток женских душ!
Девочки любят дисциплину, порядок, лаконичность, целесообразность, понятность, открытость. Все девичьи уловки я исследовал от и до. Она не успевала пустить первую слезу, как я уже понимал какой ветер и откуда именно дует. Если девочка видит, что её видят насквозь, она успокаивается и проверочки свои прекращает. Девчонки, видя меня впервые, могут думать что угодно, но через пятнадцать минут пребывания со мной под одной крышей любые попытки что-то мне доказывать или что-то на мне проверять прекращаются. Я тушил эти поджоги простыми словами и действиями а иногда и бездействиями. Не знаю как там это у Тутберидзе, а у меня схема номер один действовала безотказно: сейчас ты отсюда выйдешь и больше сюда не войдёшь. Мягко, спокойно, уверенно. И адью! Вообще схем для девочек у мен больше двух тысяч, но эта самая первая и самая весёлая. Я лично сторонник той гипотезы, что не все ученики и учителя подходят друг другу и потому лучше сразу расставаться. Во Втором отряде от меня не отказалась ни одна! А ведь я не делал ничего, чтобы им понравиться. Я занимался своим любимым делом. Учил девочек быть именно девочками.
Красавицами. Одетыми с иголочки. Строго. Постоянно напоминал им, что именно они вносят красоту и совершенство в этот несовершенный пока еще мир. Что у них миссия именно спасать этот мир. Украшать его! И все делать именно совершенным.  Группа, которую вы видите на фото, была итогом целого периода моей жизни, открывшегося ещё группой легкотрудниц с ломиками, долбившими лёд перед  офисом Соломбальского ЦБК. В той группе было сорок три женщины разного возраста, но непременно беременных и на сносях. ДО ухода в декрет они дорабатывали на «лёгком труде» потому что ходить с пробирками по химическим вредным цехам не имели права. А вот ломами долбить лёд при минус пятнадцать на свежем воздухе – так это же наилегчайший труд на свете. А я, молодой двадцатичетырёхлетний дебил, был у них бригадиром!
И пока я у них бригадирствовал, я насмотрелся и наслушался такого, что уши сами собой сворачивались в трубочку и краснели как последний закат в Помпеях. До этого я три года служил в военно-морском флоте и составил к дембелю толковый словарь русского мата на полторы тысячи слов. Правда перед самым дембелем мой труд у меня конфисковали. Погрозили пальчиком. Но, попав в женский батальон на командную должность, я вскоре понял, насколько я был бездарен и необразован. Женщины владеют тайнами русского языка во много раз круче мужчин. У нас на флоте был мальчик, который пользовался всего тремя словами ненормативной лексики, и пересыпал ими свою речь но так, что последовательности никогда не повторялись. Но услышав диалоги моих подчиненных, он бы точно сошёл с катушек. Я не сошёл. Но было близко. А потом в профтехучилище мне дали в руководство группу девочек номер тринадцать, в которой их было ровно тринадцать семнадцатилетних. И вот от них я узнал, что все сорок три мои учительницы русского языка в бригаде просто отдыхают! Через месяц я сбежал и из профтехучилища и от классного руководства. Тринадцатая группа стала моим кошмарным сном. Самым страшным воспоминанием жизни. Но в итоге, после них, я оказался-таки, наконец, готов к работе с женским контингентом! А через год после чудовищного тренинга семьюстами школьницами шестой школы я ощутил себя мастером, свободно владеющим этим удивительным материалом. Потому так легко шли у меня уже психологические и астрологические практикумы на улицах родных городов и на играх в родных педагогических коллективах. Мужчины для меня по-прежнему трудный материал, но женский коллектив – это моё! А девичий коллектив малолеток – как «Отче наш».
Обожаю учить тринадцатилетних!
Восемнадцать одновременно?
Никаких проблем!
Впрочем, сами смотрите на фото. Ручки держат правильно.
Никакого расслабона. Все понимают, что всё очень серьёзно!