Книга роман Королева 6 часть 32 глава

Король Ричард, мужчина гордый и привыкший к повиновению, впервые ощутил бессилие. Его слова, обычно решающие судьбы, казались сейчас жалкими просьбами. Анна, его королева, женщина, которую он любил страстно и ревниво, стояла непоколебима, ледяной блеск её глаз отражал осколки разбитого сердца. Он понимал, что его попытки удержать её только усугубляют ситуацию, подливают масла в огонь её ревности к Изольде. Кардинал, осторожно наблюдавший за сценой, понял, что его попытка уйти была неудачной. Он опустил глаза, понимая, что его посредничество сейчас лишь ухудшит и без того напряжённую атмосферу. Глубокий вздох кардинала свидетельствовал о его беспокойстве. Он знал о чувствах Анны к графине Изольде, знал о тайных встречах, о письмах, перехваченных его шпионами. Он также понимал, насколько опасна эта ситуация для королевства. Анна, медленно подняв голову, с трудом сдержала слезы. Она посмотрела на Ричарда с таким болевым выражением, что тот впервые усомнился в своей способности правильно понять её. Она не просто ревновала Изольду – она любила её, любовь, которую не могла или не хотела скрыть. Это была любовь, запретная, опасная, но невероятно сильная. Она подошла к столу, взяла с него перьевую ручку и написала несколько строк на пергаменте. Её рука дрожала, но почерк оставался ровным и чётким. Закончив, она свернула лист и передала его Ричарду. «Прочитай», – прошептала она, голос её был едва слышен. Ричард раскрыл сверток. Это было письмо к Изольде, полное нежности и тоски. Анна просила прощения за свой поспешный выезд, объясняла свои чувства и назначала встречу в тайном месте. Ричард понял, что его попытки удержать Анну бесполезны. Его ревность стала преградой, которая разрушала их брак. Он чувствовал себя бессильным, но в его сердце зародилась новая, горькая правда: он не мог держать Анну силой, он мог только попытаться понять и принять её чувства, какими бы они ни были. Он скрутил письмо в руке, его лицо выражало глубокую боль и понимание. «Езжай», – прошептал он, голос его был полн тихой печали. Кардинал, наконец, покинул комнату, оставив короля наедине с его горькой истиной. Тишина, опустившаяся в комнате, была тяжелее любого грома.