Ох уж эти эмоции. Глава 18

         Тучи несло по небу. Небо было уже знакомым, проверенным и надёжным, как первая скрипка в оркестре. Оно пело свою песню и звало меня к переменам. Песня была то заунывная, тянущаяся, как старый обоз по полевой дороге, иногда всхлипывающая под колёсами, попадавшими в лужу, то яростная, рубящая наотмашь, с громами и раскатами, с проклятиями и возмущениями, начинающаяся внезапно и так же внезапно  обрывающаяся на пике своих возможностей.
             После этой песни наступало облегчение, тучи рассеивались,  набегали  облачка  и капал обессиленный, мелкий дождичек.   Иногда небо становилось хмурым и неприветливым, особенно вечером, с ним становилось неуютно и зябко. Точного времени для всех этих изменений не было, и никогда нельзя было ожидать, когда  они начнутся  и когда закончатся. Это знало только небо. Оно выполняло свою работу и каждый раз брало меня с собой. Или, вернее, оно было внутри меня.
               Я пристально вглядывалась в любые шероховатости, цвета и оттенки облаков, проплывающих перед моим внутренним взором,  отмечала порывы ветра, мотающие их из стороны в сторону, просматривала структуру, плотность и насыщенность влагой. Меня уже не пугало это соединение и проникновение меня в небо, или неба в меня. Если это происходило, значит так и надо. Раскинув руки, я поддавалась любым течениям.
          Часто возникали и хорошие моменты.  Мне нравилось качаться в потоках теплого воздуха и мягкого света, сравнимых только с волнами моря. Тогда душа отдыхала, нежась, любуясь и улыбаясь. Она знала, что после бури всегда наступает затишье.  А настигавшие бури со временем устают, теряют силы, становятся не столь сокрушительными и яростными, и в конце концов они исчезнут совсем, если только я сама не захочу их вызвать.
            Небу было не всё  равно, что происходило  со мной. Оно строго наблюдало за степенью моего восприятия и знало границы моих возможностей. Иногда оно поддавалось на уговоры и просьбы и ослабевало свою хватку.
- Вот этого сейчас не надо! Давайте попозже! – кричала я.
И небо прислушивалось. То, что казалось мне чрезмерным по силе давления, исчезало моментально. Такие проявления были самыми удивительными моментами.  Сказать – не надо – и очередная молния растворяется вдалеке, не достигнув моего сердца. В такие бури мне хватало и того количества  бушующей стихии, которая охватывала меня и  заставляла проживать и чувствовать её  с полной самоотдачей.
       Получается, что не только небо управляет мной, направляя по пути очищения, но и я могу, пусть и незначительно, управлять им?
              Ещё удивительным было то, что такие грозы или долгие, затяжные дожди с момента осознания перестали влиять на моё физическое и психическое здоровье.

Главное было – молчать, не включать мысленного комментатора, который непонятно где сидел, подначивал, направлял по ложному пути, разворачивал обратно, и – заставлял страдать.  Эти бесконечные диалоги с оценками, с выдумками,  с предположениями, которые вырастали из страхов,  они уже не устраивали. Пока  внутренний комментатор  был жив, страдание было бесконечным.  А  такому очень эмоциональному человеку , как я, и совсем непереносимым.  Конечно эмоции возникали вслед за мыслями, но с мыслями было гораздо удобней справиться тем же способом.  Сами мысли ведь боль не вызывали. А эмоциональная боль и любое раздражение гнездились в различных уголках тела, они гуляли, как собака без привязи, где ей вздумается. И эту боль тоже надо было определить, где она точно сидит в теле и всё внимание направить именно туда. Она боялась внимания. Ведь это молчащее внимание было не моим, оно было божественным. А бог, он мог всё.  Это я практически ничего не могу.  Только страдать – радоваться, страдать-радоваться,  волна за волной, на глади великого вселенского океана.
А хотелось в сам океан, нырнуть на такие глубины, где бы меня ничего не доставало.
 Но какой я пловец, дыхалки не хватит. И только поэтому, боже, я подчиняюсь, я смиряюсь, делай         И вот еще что, увидела четко. Есть два направления, когда решаешь проработать  негативную эмоцию в момент, когда она приходит. Особенно это касается обиды, сожаления, жалости к себе, когда трудно удержаться от слёз.  Раньше я думала, что достаточно проникнуть глубже, дать выход слезам, и одновременно наблюдать за ними, быть в осознании и преображение будет происходить. Но получилось, что это очень долгий путь,  можно так реветь годами, а результаты  есть, но не очень значительные.  Лучше при первых признаках слез собрать всё свое внимание, насколько возможно и направить на болевую точку в теле, и удерживать, как можно дольше. Внимание переключается на тело, и слезы исчезают. Конечно, нужна практика по концентрации, сразу может не получиться.  Если умение концентрироваться плохое, то можно его усилить, направляя свое внимание на любую точку внешнего объекта, когда есть время. Не обязательно сидеть часами, можно минут по пятнадцать, но каждый день.

, как считаешь нужным, а я приму всё, что ты пошлешь на мою душу. И бог услышал, потому что я перестала его перебивать, перестала кричать.
-------И, о, чудо! Стала приходить тишина, необыкновенная, чуткая ко многим проявлениям, живая и ощутимая.  Как небо, как воздух, как море. И только тут возникла благодарность, не зависящая от слов, не надуманная, не сказанная на публику, искренняя и надежная.

      
         И вот еще что, увидела четко. Есть два направления, когда решаешь проработать  негативную эмоцию в момент, когда она приходит. Особенно это касается обиды, сожаления, жалости к себе, когда трудно удержаться от слёз.  Раньше я думала, что достаточно проникнуть глубже, дать выход слезам, и одновременно наблюдать за ними, быть в осознании и преображение будет происходить. Но получилось, что это очень долгий путь,  можно так реветь годами, а результаты  есть, но не очень значительные.  Лучше при первых признаках слез собрать всё свое внимание, насколько возможно и направить на болевую точку в теле, и удерживать, как можно дольше. Внимание переключается на тело, и слезы исчезают. Конечно, нужна практика по концентрации, сразу может не получиться.  Если умение концентрироваться плохое, то можно его усилить, направляя свое внимание на любую точку внешнего объекта, когда есть время. Не обязательно сидеть часами, можно минут по пятнадцать, но каждый день.

       - Да будет так! – сказал бог и улыбнулся.