Кавказ

1
Впервые я увидела Кавказ…
Боюсь, друзья, не испугать бы вас,
Тогда мне было… Нет уж, не скажу.
Я мненьем вашим сильно дорожу,
А потому, мне лучше промолчать,
И быть, как есть – спокойней ночью спать.
Я там была! Кавказ мне не забыть.
Его нельзя, увидев, разлюбить.
Он до сих пор Владыкой предо мной
Синь поднебесья держит головой
И смотрит вниз, где моря пенный вал
Тихонечко, как будто бы устал
За сонным морем чётко наблюдать,
Не успевая сути разгадать,
Всё катит к берегу. Душа его поёт,
Когда волну он синюю ведёт
Законом жизни, воли вопреки.
Пусть даже смерть – нам не подать руки,
Когда нечаянно вползает он в проём,
И там хоронит сам себя живьём!
Какая чушь! – мне скажет чин чинов,
Не зная, кто я, он всегда готов
Унизить и меня, и творчество моё,
Налив хмельного чашу до краёв,
С улыбкой осушить – и ни в одном глазу!
Я попусту не оброню слезу…
 Мне б с толком шквал небесный описать,
Чтоб голову напрасно не ломать!
Да, я не Пушкин. Пусть Кавказ простит.
Мне с гением никак. Ведь Он Пиит.
Хотя, кто знает, как я напишу.
 Вот так с рожденья я, друзья, грешу,
И говорю, а там, хоть яхты крен –
Кавказ седой взял мою душу в плен.
2
И так, Кавказ! Туманный блеск зари,
Где беркут над вершинами парит,
Где пальмы свесив грубые листы,
С хитринкой смотрят в море с высоты,
А у подножья прилепились гордо
И пьют прохладу тихие курорты,
Гостиницы и прочая «пурга»,
И люди едут с севера, рога
Наставить чтоб домашней половине,
Сказать ей, что ни в чём он не повинен;
А там ходить тузом ли, королём,
Довольным, за руку, с молодушкой вдвоём.
И что с того? А где ж твоя гроза, -
Ты скажешь мне, нажав на тормоза.
Кто в Сочи побывал, тот знает, что к чему.
И не нужны твои рассказы никому.
Давай грозу! Давай! Ты обещала.
Но к своему стыду, ты пишешь, что попало.
Да, вы правы читатели мои,
Я отвлеклась, былые вспомнив дни,
Когда страна покоя не давая,
Шла напролом, на доллар рубль меняя.
И не до Сочи было нам, простым,
Познавшим беды и прыжка экстрим.

3
Но всё равно, я помню гроз сиянье,
Где рвались горы в высоте бескрайней,
Толпился туч немыслимый поток,
И ярок был грохочущий восток.
Зигзаги молний резали пучину,
Дымясь и падая на горные вершины,
Вводили в ужас дикий горный край,
Круша всё, гнули гор чудесный рай,
 Неся собой светящееся рвенье –
Огня и дыма страшное мгновенье
Великой силы, удивляя всех,
Хваля природу за такой успех
Над всеми нами. Вот оно стремленье
Внести в умы небесное явленье
И дать понять, кто мы, и кто – они!
Когда Могущество сердца людей пленит,
И думают несчастные, что небо,
Нужно лишь для того, чтоб дать землянам хлеба.

И я, конечно, с этим соглашусь,
Лишь потому, что так сказала Русь,
Когда-то, раньше, вот её слова:
Ты русская. Всему хлеб голова.
Да, хлеб, конечно. Нет тому сомненья.
Но мы о грозах. Чьё сие творенье?
Вот прогремев, ушло. Всё шито-крыто,
Дождём слепым и дождиком умыто…
В чём жизни страсть! Собака где зарыта?
Опять загадка. Отгадать ли нам
Её всем вместе? Нет, вопрос богам
Задать ли, чтоб ответили они,
Откуда гроз священные огни?
Откуда сила, страсть и вдохновенье,
И жизни вечной чудное мгновенье?
Но бог молчит!